( Не)верные - стр. 8
С грустью веду взглядом дальше, рассматривая с особо скрупулезностью и широкую шею, и дергающийся кадык. С моего ракурса видно не так много, но я замечаю все и даже больше.
Я окунаюсь в широкий размах плеч, цепляюсь за проступающие мышцы, бугрящие под светлой тканью, и с трудом глотая вязкую слюну, наконец-то отвожу взгляд в сторону, подавляя тяжелый вздох. Мне хочется прикоснуться к лицу, провести по шее прямо сейчас, но приходится одергивать себя.
Спецназ периодически оборачивается, словно боится, что я сбегу. Разве это возможно, если рука находится в таком стальном захвате? Без вариантов, Леш, без вариантов.
Я не успеваю даже осмотреться, как меня с силой прижимают к себе, впивая податливое тело в стальной корпус, обжигающий даже сквозь одежду. Мне казалось, что так быть не может. Но вот она я, сгорающая от грубых ласк первого встречного на зло будущему мужу.
Не бывает такого притяжения, сносящего голову и заставляющего терять рассудок на ровном месте. Такое просто невозможно же. Но глотая воздух, выдыхаемый Лешей, я расплываюсь в сильных руках подтаявшим мороженым.
Мы оказываемся в деревянном доме и моментально ныряем в пучину порока, сталкиваясь губами, языками.
Леша всасывает мою нижнюю губу, а затем с силой прикусывает ее, подхватывая меня на руки. От такого напора я теряюсь, цепляясь в широкие плечи, и начинаю неловко ерзать на руках, что удерживают меня буквально за ягодицы, восьмерками придавливая меня к себе.
Ближе. Еще ближе, пока мое оголенное бедро не проезжается по стальной пряжке ремня, заставляющей дернуться.
По телу разливается лава, плотно локализуясь внизу живота, ударяя безумным напором точечно в одно место, от которого импульсами расходится упоительное наслаждение. Я несмело касаюсь лица своего спецназа. Так я мысленно позволяю себе его называть. На сегодня ты мой спецназ.
Мой спецназ. Будто бы у меня над ним точно есть власть. Или я очень хочу в это верить…
Жесткие губы съезжают по скуле, цепляя косточку еще и зубами. Клянусь, мне никогда не было так жарко, как сейчас, чтобы каждая клеточка полыхала и просила большего.
Я прикрываю глаза и стараюсь дышать глубже, но не выходит, потому что слышится щелчок змейки, расстегиваемой так быстро, что начинают закрадываться сомнения в отношении ее целостности.
Плевать. Я сбегу в его футболке.
Алчные поцелуи больше походят на укусы и причиняют слабую боль, смешиваясь с истинным наслаждением. По коже снуют разряды тока, когда платье полностью оголяет меня, показывая стоящую грудь. В тонкую ткань были вшиты чашки, и это позволяло носить его без белья.
—Охуеть, — шепчет Леша и сразу присасывается к груди, одним своим движением вырывая из меня сдавленный крик.
Словно бросило в кипящий чан, а затем в ледяную прорубь. Волосы продолжают липнуть к телу, а проворные мужские пальцы отодвигают трусики в сторону, скользя мозолистыми подушечками по губам вверх-вниз, прокручивая влагу по пульсирующей горошинке. Я задыхаюсь от ощущений и понимаю, что у меня начинает закладывать уши от давления внутри.
По ушам оглушительно бьет пульс, отрезая от реальности, где за несколько минут я превращаюсь в желе.
Мой спецназ совсем не знает, что такое учтивость. Здесь он больше не церемонится, продолжая кусать, лизать, грубо целовать и вторгаться в меня пальцами, языком. Беспощадно, до потери сознания.