( Не)верные - стр. 3

Он взрослый, это чувствуется, и точно намного старше меня, может на лет шесть или семь, если не больше. Почему-то сейчас подобный факт практически не волнует, абсолютно. В мужчине чувствуется сила. Во взгляде, в движениях, в мимике. Словом, во всем.

Спустив футболку, он клацает сигналкой и идет к нам размеренной, тяжелой походкой. Никуда не спешит, он взглядом уже давно победил.

Ничего более цепляющего в своей жизни еще не видела. И боюсь, что после такого шоу и не увижу. Сглотнув вязкую слюну, ощущаю тремор в руках.

—Он смотрит прямо на тебя, подруга, — Настя толкает меня в бедро.

—Ставлю все на то, что он бог секса! Вика, если ты сейчас профукаешь такой генофонд, я заберу его себе, — визжит Маринка, забывая о сигарете, она тлеет в руках, и я протягиваю руку к ней, перехватывая.

Не глядя.

—Ты же не куришь.

—Теперь курю, — сигарета теперь тлеет в моих руках. Я медленно тяну ее к лицу неумелыми жестами.

Если нарушать правила, то дерзко и все сразу. Не успеваю даже прикоснуться ею к губам, как мою руку перехватывают, а сигарета разламывается пополам. Пальцы обжигает от близкого контакта. Сигарета падает на пол, а моя ладошка остается в его сухой и размашистой руке.

—Девочкам курить вредно. Особенно таким, как ты.

Я не знаю, почему, но даже приказ от него получать — не зазорно, а как-то приятно.

—Так это девочкам, а я не девочка, — дерзко бросаю в ответ, не вырывая руку из пленительного захвата.

—Оууу, горячо, можно обжечься, — Настя прикладывает палец ко мне и шипит, будто бы я кипящий чайник. А незнакомец улыбается, лениво и уставше, но улыбается, слегка прищурившись.

Пока я буквально чувствую его взгляд кожей. Взор, мягко скользящий по ней, оставляет огненные следы. Мужчина проводит пальцами по руке в резковатой манере. Будоражить у него получается меня не меньше, даже от таких касаний, но что сказать, если он сам по себе грубый. Это видно невооруженным глазом.

Я опускаю слегка припорошенный восторгом взгляд и тут же напарываюсь на сбитые в кровь руки. Ссадины на каждой косточке, кое-где даже торчит израненная кожа.

У такого мужчины даже спрашивать не нужно, откуда эти разукрашки на руках, потому что они как раз очень органично вписываются в общий антураж. Они ему идут, как бы это дико ни звучало.

Совру, если скажу, что по спине странный трепет не скользит сейчас, совру, если скажу, что он абсолютно обычный мужчина. Это необычный мужчина, в нем чувствуется бешеная энергетика, и пусть я еще соплячка, но это понимаю.
Примерно такая же энергетика излучалась от моего отца, вот почему я сейчас так легко могу ее распознать.

—Алексей, — произносит он, отчего вибрация по телу прошивает меня с ног до головы.

—Нина, — без зазрения совести вру я, ведь у нас это все закончится максимум на утро, а дальше — свободны как в море корабли.

Девчонки на перебой говорят свои имена, но я вижу только направленный острым пиком взгляд на меня. Видимо, других сейчас не существует ни для меня, ни для него. Ощущая, как сердце отбивает чечетку, я стеснительно улыбаюсь. Щеки горят, и вся кожа представляется мне раскаленной поверхностью.

—Ладно, подруга, мы пойдем внутрь, вам мешать не будем. Алексей, если с ней хоть что-то случится, я за себя не ручаюсь, — Мариша вклинивается, заставляя Алексея перевести взгляд на нее. Моментально вижу разницу между тем, как смотрят на меня и на нее. Мелочь, а приятно.