Не. Верность между нами - стр. 4
Глядя на то, как мой мужчина впивается ртом в губы другой женщины, я не испытываю ничего кроме отвращения. Я будто в грязевую яму соскользнула вместе с ними и никак не могу оттуда выбраться. Тошнота подступает к нёбу. Морщусь от горечи, что расползается по чувствительным рецепторам языка.
Гадко. Мерзко. Больно.
— Браво! Брависсимо! — как можно громче восклицаю я, не желая больше терпеть лобызания этих двоих.
Валик и Катя как ошпаренные отскакивают друг от друга. Смотрят так, будто встретили настоящего призрака.
— Уля? — испуганно, вскрикивает Катя и начинает пятиться к стене.
— Уль-ка, ты вернулась? Поче-му? Когда? А я тут..., — заикаясь, тараторит бессвязно муж. — Мы не… Это не то, о чем ты подумала.
Начинаю хохотать как сумасшедшая.
— Разве? — саркастичная улыбка растягивается на моих губах. — Ну так объясни, чтоб я поняла правильно.
Скрещиваю руки на груди и склоняю голову набок. Даже любопытно, как Валик собирается доказать мне, что трение его бедер об зад моей подруги, это всего лишь невинная шалость, на которую и внимания обращать не стоит.
Перевожу гневный взгляд на Катерину, не могу скрыть своего отвращения. Много лет я считала её своей лучшей подругой, столькими секретами делилась. А теперь получается, что все это было фарсом?
Подруга вжимается лопатками в то самое зеркало, возле которого мой муж и хотел начать их страстное единение. Она судорожно пытается оттянуть вниз короткий подол платья, стыдливо прикрывает свои раскрасневшиеся от рук моего мужа бедра.
Смелости, с которой она отвечала на ласки Валика, конечно же не хватает на то, чтобы свои бесстыжие глаза вверх. Так и хочется схватить её за волосы и вытрясти всю душу.
За что она так со мной? Почему именно с моим мужем? Что я ей плохого сделала?
— Пошла вон! — единственное, что я говорю Катерине, когда на долю секунды ловлю ее взгляд.
— Уль, прости меня, — шепчет в слезах подруга, на носочках шагая к двери.
Когда Санина исчезает с моего поля зрения, я концентрирую свой гнев на изменщике-муже. Он пытается сократить расстояние между нами, но путается в собственных приспущенных штанах. Чудом не падает на колени передо мной.
— Солнышко, любимая, я сейчас все тебе объясню, — продолжает лебезить Валик, пытаясь застегнуть узкие джинсы поверх черных трусов-брифов, которые скрутились на бедрах. — Я сам не знаю, как это произошло. Помутнение какое-то. Я был в баре с друзьями, немного расслабился с мужиками, после чего…
— Почти не нагнул мою подругу в нашей квартире, — заканчиваю я вместо него.
Уголки губ нервно подрагивают от перенапряжения. Слишком долго я держу маску спокойствия и рассудительности. Выдержка падает.
Виноватое лицо Валика озаряется гневной вспышкой. Словно подведенный мной итог — это самая вопиющая клевета, которую он когда-либо слышал в свой адрес.
— Уля, прекрати истерить. Мы взрослые люди.
Он пытается коснуться моих плеч.
— Не трогай, — отпрянув в сторону, строго командую я. — Собирай свои вещи и проваливай.
— Уль, ну куда я пойду? Ночь на дворе. И потом, это и моя квартира тоже. Мы платим за нее поровну.
— Собирай свои манатки сейчас же! — мой командный тон переходит на крик, глаза наливаются кровью. — Даю ровно пять минут. Потом они полетят с балкона.
Валик не воспринимает мои слова всерьез. Снова пытается подступиться, сладким голоском нашептывая слова о своей неземной любви ко мне. Извиняется, грозит стать на колени и тут же пытается оправдать себя, обвиняя во всем злодейку-Катю. Она, по его словам, околдовала его каким-то зельем. Иначе он никогда бы не пошел на измену.