( Не) Установленное отцовство - стр. 25

– Мы-ша! – рычит Артур, снова кончая в меня.

Обнимаю его за шею и шепчу в ухо:

– Ты откуда такой голодный?

– Оттуда! – уклончиво отвечает Артур. – Придётся потерпеть, мышань. Честно, пока не до ласк.

Мы замираем в объятьях друг друга. Ощущаю грудью, как колотится сердце Артура. Он вернулся, вместе мы справимся со всеми бедами.

– Прости… Я эти годы вообще мало говорил, – широкая ладонь Артура гладит мою спину.

«С кем он был все эти годы?» – вопрос так и вертится на языке. Но умом я понимаю, что мне лучше этого не знать. Скорее всего, Артур так же на автомате удовлетворял свои потребности и с другими. Слабое утешение.

– Я тебя люблю, – шепчу ему на ухо и вжимаюсь сильнее в его грудь. – Люблю, люблю, люблю.

– Надо детей забрать, – Артур подхватывает меня на руки и ставит в ванну. Забирается следом и включает воду. Настроив нужный режим, переставляет меня под лейку. – Они на Алекса записаны?

– У них стоит прочерк в графе «Отец», – смущаюсь я, балдея от прикосновений Артура. – Когда Алекс отпустил меня, я сразу решила, что уеду из страны. Отчество бы всё осложнило. На вывоз заграницу ребёнка требуется согласие отца. Тем более я всегда считала их отцом тебя.

– Это я уже понял, – взгляд Алекса сейчас медовый. Его пальцы скользят по моей груди, заново изучая её.

– Но Алекс не сдастся. Он считает их своими.

Артур улыбается и спускается пальцами к моему животу.

– И это для меня не секрет… Поставь ногу на бортик.

– Зачем?

– Мышь!

Выполняю его просьбу. В груди печёт, невозможно дышать. Артур опускается на колени и раскрывает пальцами моё лоно.

***

Артур

Я благодарен Геле за понимание. У меня было мало женщин за эти годы, и брал я их быстро, словно справлял нужду. Не хотел ни к кому привязываться. Да и не мог. Командование постоянно перебрасывало меня с места на место.

Моя мышка такая худенькая, что боюсь что-нибудь сломать. Но как почуял её дрожащее тело под собой, так и слетел с катушек. Какие тут ласки! Бедняжка даже в ванной от меня спряталась. А у меня снова стояк – хоть на стену лезь. Прибежал не сдержался. После второго раза отпустило немного. Теперь надо воздать моей мышке по заслугам. Разминаю под тёплыми струями её плечи, спину. Ласкаю грудки. Мне нравится скользить руками по её разогретой коже. Хочу услышать, как моя малышка стонет от наслаждения. Решаюсь на откровенную ласку. Я дарил её только Геле. Она ещё напряжена. Моя недоверчивая девочка. Опускаюсь перед ней на колени и раскрываю её лоно. Хочется потрогать его, но боюсь, что Геля зажмётся от смущения смутится окончательно. Провожу по нежной розовой кожице языком, из душа хлещет вода, заливая мне лицо, но я всё равно ощущаю вкус соков моей любимой. Слизываю их и дрожу от удовольствия. Нахожу бугорок и щекочу его кончиком языка, втягиваю губами, ритмично посасываю. Учусь заново любить своего мышонка. Геля вцепляется в мои волосы и нетерпеливо подаётся лоном вперёд. Первый её крик сегодня – орден мне на грудь.

Встаю с колен и поднимаю Гелю себе на бёдра. Она, упираясь ногами в бортик, садится на мой член.

– Да! – рычу я, прижимая Гелю к стене. Она стонет и пытается ослабить мой напор. – Терпи, мыша!

Почему она такая узкая? Хорошо, что она такая узкая. Грёбаный ад. Я убью за неё. В этот раз мне уже проще сдерживаться. Спускаю Гелю с рук и поворачиваю лицом к спине. Небеса! Какая у неё задница! Надавливаю рукой между лопаток, заставляя Гелю прогнуться и вхожу в разгорячённую плоть. Наношу удар за ударом, выбивая хриплые стоны из моей любимой. Бедняжка, она устала. Догоняюсь резкими толчками и вздрагиваю от выбивающего искры из глаз оргазма. Двигаюсь по инерции и падаю на Гелю, распластав её по стене.