Не уходи, никогда! - стр. 13
— Ты ее съешь? — говорит удивленно сын.
— Да, вот сейчас съем омлет и полакомлюсь конфеткой. — Я поглаживаю пальцами темный шоколад, ожидая, что будет дальше.
— А мне? — спрашивает обиженно Антошка.
— Ты не доел свою кашу, а я омлет доем, а конфетка только тому, кто съест все, — непримиримо говорю я.
— Тогда я тоже буду омлет, — начинает гнуть свою линию мелкий тиран. — Я не хочу кашу!
— Давай так, я ем половину твоей каши, а ты половину моего омлета? — вижу, как хмурятся светлые бровки, мой мужичок усиленно думает.
— Давай, — наконец говорит он и я улыбаюсь.
Накладываю в две тарелки готовый омлет и забираю у него манную кашу с изюмом. Ставлю рядом какао в стакане и кладу раскрытую конфету. Антошка воспитанный парень, выполняет, что обещал: быстро запихивает омлет и запивает какао, не сводя взгляда с конфеты. После мы моем испачканную мордочку и ручки в ванной, и я отпускаю на волю своего двухлетнего сына. Он все больше становится похож на отца: движениями, мимикой, копной непослушных золотистых волос.
Присаживаюсь на ковер рядом с ним и вспоминаю о Максиме, моем муже. Тот погиб чуть больше года назад, в аварии, а я помню этот день, как будто он был вчера. Именно день, потому что все, что случилось потом, примерно до сорока дней, просто стерлось из моей памяти.
***** год назад
— Варь, где мой синий галстук? — кричит муж из нашей спальни, а я вздыхаю «Ничего найти не может»
— В шкафу под голубой рубашкой, — отвечаю ему, двигая карусельку из ярких игрушек над кроваткой сына. Антошка приболел и всю ночь не давал мне спать, плакал от того, что забивался сопельками носик. Я прислонилась к кроватке, опустив растрепанную голову на руки и почти засыпала, глядя на чуть повеселевшего сына.
— А где голубая рубашка? — снова раздается крик, что-то падет, слышу тихое «Черт!». Встаю и иду в нашу спальню, где Максим сгребает с пола осколки моей любимой розовой вазы с нарисованными белыми маками.
— Под серым пиджаком, — говорю ему, а тот поднимает взгляд и смотрит на меня. Потом встает и перешагивает кучку, оставшуюся от вазы и протягивает руки, чтобы прижать меня к себе.
— А серый пиджак где? — шепчет мне на ушко, зарываясь носом в волосы и находя сразу мое слабое место на шее. Целует, проводя теплыми губами и я как всегда плыву, несмотря на усталость. Максим такой сильный, высокий, красивый, я просто тону в его руках. Мой муж хитро оглядывается на открытую дверь и тянет меня к кровати.
— Макс, стой, нет, — пытаюсь я вырваться, но он лишь крепче сжимает меня и одним движением сдергивает длинную футболку, под которой ничего нет, кроме маленьких белых трусиков. Его руки тут же накрывают мою грудь, а так как на нем ничего нет кроме банного халата, то ....
— Макс, Антошка не спит, — выдыхаю я, чувствуя, как низ живота сводит огнем, опаляя желанием.
— Мы быстро, — продолжает шептать он и нежно толкает меня на шелковое покрывало. Быстро, это действительно быстро, особенно когда у тебя годовалый ребенок, который скоро поймет, что мамы рядом нет и поднимет крик. Я провожу коготками по его спине и Макс ускоряется, рвано вдыхая воздух. Меня накрывает горячей волной, и я глухо вскрикиваю, ловлю губами его тихие стоны. Провожу ладонями по спине, хаотично трогая жесткие мускулы. Мы быстро получаем разрядку и Макс утыкается носом в мою грудь, все еще вздрагивая.