Не убивайте мою собаку! - стр. 2
Где-то далеко в стороне весело залаяла Санька. И вдруг сразу после этого тявкнула пару раз испуганно и жалобно. Иван тут же громко позвал ее, разволновался и перевел дух, лишь когда собака вынырнула из-за огромной сосны со спиралью дятловой кормежки на стволе. Подбежала, прижалась к ноге, глянула на хозяина обиженным взглядом. Заскулила, словно рассказывала о чем-то ужасном, что с ней только что произошло.
– Что, Сань, опять на ежика охотилась? – Иван сел на корточки, осмотрел первым делом морду. Ну так и есть, микроскопическая капелька крови на самом кончике носа – еж явно не оценил ее игривого настроя. Нос Иван обтер, подул на него, потом на всякий случай взял пострадавшую на поводок. Ждал протестов, но Санька отнеслась к ограничению свободы на удивление спокойно, потрусила рядом с ним по дорожке.
Они вышли к Пятачку – так называлась большая поляна, от которой расходились в разные стороны пять троп разной ширины и степени утоптанности. Самая широкая вела в город, там через дорогу, стиснутый многоэтажками, находился крохотный магазин с красной крышей и деревянным резным крылечком. Иван про себя называл его пряничный домик. Магазинчик работал круглосуточно, под утро прямо в нем выпекали мясные пирожки и круассаны из слоеного теста, аромат еще долго витал по всему району. Эти пирожки, купленные в достаточном количестве, могли бы здорово выручать его по утрам, но была причина, почему Иван в последнее время обходил магазин стороной. Не собирался туда и сейчас, но восхитительный запах уловила Сандра, затявкала, заскулила. Будто ни о чем так не мечтала в жизни, как о теплом пирожке. И хозяин снова не сумел ей отказать.
Пока шагали по аллее, он прикинул, что, пожалуй, не станет привязывать Саньку у магазина, это чревато. В последний раз она едва не разрушила деревянное перильце, а уж шум подняла на весь район. Сейчас ночь, ее звонкий лай наверняка перебудит многоквартирники. У пересечения с трассой он свернул в лес на знакомую еще с детства круглую полянку. Прежде посреди нее торчал пень, в грибной сезон густо покрытый опятами. Мама забирала его из детского сада, по пути они сворачивали в лес и в четыре руки набирали грибов для жарехи. Грибники сюда не заглядывали, слишком близко к городу, хоть полянку и отделяла от дороги густая стена старых елей и можжевеловых кустов.
Санька заартачилась, поняв замысел хозяина, посмотрела жалобно, моля взглядом не оставлять ее одну. Иван только отмахнулся:
– Ой, да ладно тебе, сама же будешь рада! Это только на пять минут, обещаю. Зато потом, Сань, шанежки с мясом! Слоенки с курочкой! Беляши, м-м-м!
Собака клацнула зубами и шумно вздохнула, давая понять, что сдается. Иван старательно привязал к голому стволу ели поводок, закрепил фиксатором. Собака с видимым удовольствием завалилась боком на изумрудную траву, почти растворилась на ней в жемчужном свете ночи. Иван побежал к пряничному домику – с тяжелым сердцем, но не из-за Сандры.
Он вошел, звякнул над дверями колокольчик, и немедленно из-за боковой завешенной шторкой двери показалась продавщица Иришка, как ее все тут называли. Круглоглазая и курносая, девушка не была красива, но в миловидности ей было не отказать. А сейчас, перетянутая фартуком, с горящим от жара лицом и блестящими глазами, показалась почти красавицей. Хотя Иван до последнего надеялся, что сегодня ночью окажется не ее смена.