Не убивай меня больше - стр. 17

– Да ладно, – кивнул Алексей, – не вы один.

– Я знал, что тебя выпустят. Встретил недавно Колобова-старшего, и он сказал, что твое дело пересматривается. Московские следователи и меня вызывали… Не только меня… А за гараж извини… Я верну, если скажешь. Я же принял его по-соседски и не в счет компенсации морального ущерба. А так бы другой забрал. Но мне по суду его отписали, как положено – в порядке компенсации… А мотоцикл твой на торги выставили, и квартиру тоже… Но это после того, как мама твоя умерла. Родственники той художницы с кирпичного завода потребовали… Если скажешь, я тебе гараж верну, конечно… Могу даже какую-то сумму выплатить за то, что пользовался. Но я там погреб сделал, чтобы картошку и яблоки зимой хранить… А больше ничего не трогал. Там диван твой стоит, кресло до сих пор и музыкальный центр…

Снегирев махнул рукой.

– Пользуйтесь, мне все равно туда нечего ставить.

– Тебя отпустили или как? – шепнул мужчина, словно опасаясь, что их могут слышать. – Оправдали? Или за отсутствием улик освободили?

– А в чем разница? – переспросил Алексей.

Сосед пожал плечами и объяснил:

– Для тебя никакой, но народ захочет знать. Если не виновен – это одно, а за недоказанностью выпустили – совсем другое. Тут ведь поначалу почти никто не верил, что это ты лютовал, а потом вдруг поверили. Я же Настю свою тоже спрашивал… Один всего раз и спросил, но ее так заколотило, сразу жена прибежала, ее к себе прижала – вспоминать страшно. Девочка чудом жива осталась. Спасибо тому мужику-рыболову, что ее нашел тогда и на дорогу вытащил. Если бы не он, то не было бы у нас дочки. Я ему потом денег предложил. Сказал, что ничего не жалко для спасителя Настеньки.

– Взял?

– Нет. Отказался. Хороший мужик – так у нас весь народ такой. Могут ругаться, ссориться друг с дружкой, а когда беда общая, то потом – неразлейвода. Я сказал, что все вдруг поверили… Нет, конечно, не все. Вася Колобок за тебя пытался вступиться, но он, сам знаешь, человек подневольный: папа ему приказал или кто другой – и он рта больше не открывал. А одна девчонка, кстати тоже из того календарика, на каждом углу за тебя агитировала, но ее как-то затащили в ментовку и провели беседу. Она и уехала.

– Шахова?

– Шахова, которая за Костю Локтева замуж вышла? Нет, другая… Та, которая «Звездной ночью» была. Она сейчас за стойкой у бывшей редакторши коктейли разливает…

– Я знаю.

Мужчина посмотрел на него внимательно и спросил:

– Ты где остановился?

– Нигде: я всего два часа как в городе.

– Гостиницы нынче дорогие, – напомнил сосед, – квартиру вашу забрали на торги, продали, но никто пока не въехал. Но все равно: теперь вряд ли тебе отдадут, потому что в ней добросовестный приобретатель поселится, и он любой суд выиграет. Я с такими делами уже сталкивался. А новую квартиру тебе никто не даст. Не только новую, но даже старую – развалюху не дадут. Где жить будешь? А гостиницы нынче, сам знаешь…

Сосед протянул связку ключей.

– Можешь гараж обратно забрать. Пока там можно жить. Диван велюровый – хороший, раскладной, но это еще ваш, одеяло и подушка в бельевом ящике. Холодно не будет, и жарко тоже не будет. Раньше крыша нагревалась в жару, но я снизу под ней проложил минеральную вату: в мороз тепло, а летом не жарко. Ну, бери ключи!