Не только силой оружия и количеством войск - стр. 39
К числу наиболее существенных просчетов планирования следует отнести неверное определение сроков начала войны с Германией, а также недооценку возможности развертывания главной группировки противника на западном стратегическом направлении. В ходе переработки плана из него постепенно исчезла весьма дальновидная и обоснованная оценка западного и юго-западного стратегического направлений как равнозначных. В данном случае не было учтено мнение авторитетного военного специалиста А.А. Свечина, который еще в 1930 году утверждал: «Несомненное направление коалицией удара на юг СССР… заставляет сдвинуть к югу и военную подготовку СССР. Для нас является обязательной высшая степень готовности к защите Украины, Дона, Кубани и Закавказья… Красная Армия должна стоять лицом к югу в той же мере, как и лицом на запад»[101].
Относительно НПВ в плане стратегического развертывания указывалось, что противнику для стратегического развертывания главных сил при нападении на СССР потребуется до 10–15 суток, что было немцами опровергнуто с началом войны. Приблизительно такой же срок отводился для этих целей и советским войскам. Делалось предположение, что военные действия с обеих сторон могут начаться лишь частью сил. Как вспоминал после войны Г.К. Жуков, «нарком обороны и Генштаб считали, что война… должна начаться по ранее существовавшей схеме: главные силы вступают в сражение через несколько дней после приграничных сражений. Германия в отношении сроков сосредоточения и развертывания ставилась в одинаковые условия с нами»[102]. И это было не только мнение высшего военного руководства, так как еще на совещании высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря 1940 года начальник штаба ПрибОВО генерал-лейтенант Клёнов в своем выступлении высказал возобладавшую, к сожалению, точку зрения в отношении НПВ: «…порой сталкиваешься с некоторыми выводами, по-видимому, очень поспешными. Я просмотрел недавно книгу Иссерсона "Новые формы борьбы". Там даются поспешные выводы, базируясь на войне немцев с Польшей, что начального периода войны не будет, что война на сегодня разрешается просто – вторжением готовых сил, как это было проделано немцами в Польше, развернувшими полтора миллиона людей. Я считаю подобный вывод преждевременным. Он может быть допущен для такого государства, как Польша, которая, зазнавшись, потеряла всякую бдительность и у которой не было никакой разведки того, что делалось у немцев в период многомесячного сосредоточения войск. Каждое уважающее себя государство, конечно, постарается этот начальный период использовать в своих собственных интересах для того, чтобы разведать, что делает противник, как он группируется, каковы его намерения, и помешать ему в этом»[103].
Не исключено, что правильных выводов из анализа военных успехов Германии высшее военное руководство не сделало. Последствия этих просчетов оказались тяжелейшими.
В планировании стратегического развертывания важное место занимала организация прикрытия государственной границы. Весь комплекс мероприятий по решению этой проблемы осуществляется на основе разработанного в мирное время «Плана обороны государственной границы 1941 года», который являлся составной частью плана стратегического развертывания Советских Вооруженных Сил. Разработка планов прикрытия в округах проводилась на основании директив наркома обороны СССР. В ходе нарастания угрозы войны с Германией, особенно в период с февраля 1941 года, в Генеральном штабе шел сложный процесс корректировки планов прикрытия. Обстановка складывалась так, что округа не успевали качественно разрабатывать документы, и даже их проекты устаревали до их утверждения.