Не рой… - стр. 16
– Куда я должен тебя кинуть?
– А… понятно. Не обращай внимания, фигура речи. Какие у меня гарантии, что ты не захочешь меня обмануть?
– Да я…
– Лейф, давай остановимся на том, что мы оба рискуем. Только вот я, как пришлая рискую больше. И либо мы выполним то, о чем договаривались, либо разойдемся.
Не нанималась она, черт побери, его уговаривать! В конце концов, кто тут первым заикался о том, что ему нужно? Ни разу не она. Так что, либо обмениваемся, либо пошел куда подальше. В результате всю трапезу они просидели молча и только попросив винную карту и заказав нечто с воистину зубодробительным названием Гютсфервалтунг Шлоссблокеʹлхаймер, Милла его аж зауважала, это ж надо суметь такое выговорить, Лейф разлил вино по бокалам и нехотя сказал:
– Ладно, давай меняться.
И на скатерть лег плоский почтовый конверт. Милла нащупала в сумочке такой же конверт и неожиданно замялась. Она никак не могла определиться, что именно ей в поведении Лейфа не понравилось. Да, в его конверте могли быть билеты… а если нет? Если он пустой или там деньги? Обмануть или подставить ее – раз плюнуть, не зря же он как-то излишне напряжен… И оправдаться она вряд ли сможет, кто она по сравнению с коренным обитателем такая? Никто и звать никак. Она машинально отхлебнула вина, пытаясь собраться с силами, и неожиданно почувствовала резкий прилив жара к лицу. Что с ней? Такое бывает если сожрать слишком острую и горячую пищу…, так она ничего подобного не ела. А еще так бывает при стрессе или употреблении алкоголя.
Ну… стресса особого пока не наблюдалось… тогда что она такое выпила? И почему Лейф спокойно, без признаков недомогания потягивает такое же вино?
А память услужливо подбросила напоминание, что в жар без повышения температуры иногда бросает при нарушении функций органов эндокринной, репродуктивной, сердечно-сосудистой или нервной системы.
И чем таким она могла внезапно заболеть прямо посреди ресторана? А ей становилось все хуже, накатила слабость, появились пелена перед глазами и звон в ушах, которые пришлось прикрыть ладонями и пытаться остатками воли удержаться в сознании. И как сквозь туман услышать:
– Всем оставаться на местах! Стража!
И практически одновременно:
– Никому не двигаться! Маг-патруль!
«Всем лежать! Работает ОМОН!» – промелькнуло в голове воспоминание из прошлой жизни, и она все-таки выпала на некоторое время из происходящего. И только немного придя в себя и лежа в каком-то подсобном помещении, заваленном полотенцами и скатертями, Милла, наконец, «включилась» в суть перепалки, происходящей у нее над головой. Двое здоровенных стражников, плюясь слюной, орали, размахивали силовыми жезлами и пытались настоять на ее препровождении в ближайшее отделение стражей порядка, инкриминируя ей работу без лицензии и ссылаясь на наличие свидетеля. Им противостоял молоденький маг-алгвазил, который, наоборот, требовал появления всех присутствующих в управе маг-патруля, поскольку происшествие с незаконным применением магии уполномочен разбирать не он, как младшее должностное лицо, а только вышестоящее начальство. И даже объяснил, что их, якобы свидетеля, его напарник уже скрутил, с целью доставить пред светлы очи старшего маг-алгвазила Центрального района, который как раз и будет определять, кто тут и что именно нарушил. И не посмотрит на звания и выслугу лет. И в знак твердости своих намерений уверенно так взвесил на ладони табельный маг-жезл.