(Не) родная. Ты у меня в крови - стр. 17

– Скажешь, что я обманом сбежала, – отвечаю, не оборачиваясь.

Мы на территории закрытого загородного поселка.

Дома тут сплошь «чьи-то». За высокими заборами ничего не разобрать. По периметру каждого участка висят камеры видеонаблюдения.

В одном из них и развернули свой штаб преступники. И плевать им, что спалиться легко.

С одной стороны, чем больше защиты, тем меньше дела до того, что творится вокруг. С другой – они только рады показать, как им глубоко по… на общественные устои.

Они сами снимают и выкладывают в сеть видео. Своеобразное давление.

Соблюдая элементарные правила осторожности, никто никогда не узнает, где велась съемка и откуда произошла выгрузка в сеть.

Направляясь к распахнутой калитке, обращаю внимание на веревки, свисающие с трехметрового забора. Парни работали.

Вот уж кто точно отчаянный.

К моменту, когда следователи заходят на объект, как правило, уже всё зачищено. Сначала бойцами групп специального реагирования. После – операми.

Остается только спокойно работать.

А вот первым приходится несладко. Даже используя эффект неожиданности, не удается избежать засад.

Террористам терять нечего. Утащить за собой пару душ – мечта.

Бойцам приходится для начала смуту вводить – свето-шумовая завеса, зажигательное и шоковое воздействие, а дальше отрабатывают плотным огнем.

Пропускают на участок меня без проблем.

Ну, хоть тут Сережа не постарался усложнить мне жизнь. И на том спасибо.

Расчищенный от снега газон имеет такой бодрый вид, играя в лучах зимнего солнца ярко-зелеными красками, что мне впору ему позавидовать.

Территория очень ухоженная. Можно подумать, что тут живет семья с кучей прислуги.

Высокое трехэтажное строение из желтого кирпича никак не походит на логово злоумышленников.

– Марьян, и ты здесь! С Сергеем Ивановичем приехала? – один из оперов приветливо мне улыбается, протягивая руку в знак приветствия. – Проходи, он внутри, – кивает на распахнутые ворота гаража.

Здороваюсь максимально открыто.

Почему-то с парнями намного проще общаться. Если они меня и не любят, то никак этого не проявляют. Пересудами обычно от девушек веет, коих у нас в коллективе немало.

– Да с ним. Я немного отстала.

В развитии я отстала.

С ужасом думаю о том, что он может меня сейчас при всех отчитать. Хотя ему это не свойственно, но пару раз мне приходилось видеть, как Сергей выходит из себя. Не хотелось бы стать причиной этого.

– Лежать!

Немного вздрагиваю, когда один из бойцов ногой прижимает к земле лежащего на животе мужчину.

– Ещё раз голову решишься поднять и останешься без неё.

Я считаю, что АК-РМО – аргумент более чем весомый.

– Пошли, я тебя провожу, – Саша, так зовут оперативника, взмахом руки зовет меня идти за ним.

Не хотелось бы, чтоб и ему из-за меня прилетело. И всё равно иду следом.

Трепет такой, что покалывает кончики пальцев.

С самого детства я хотела быть следователем.

Сидя на полу, кормила мелкого брата с ложки, и, прижимая ногами его руки к дивану, представляла, что провожу процесс дознания.

Со стороны это выглядеело смешно, но папа всегда говорил, что я эффективна. Только со мной Яр так быстро поглощал еду. У него выхода не было. Тогда ещё я была сильнее. Ну и папа не разрешал ему мне давать сдачи.

Мы спускаемся в гараж. Он просторный. Машины три должно легко помещаться.