Не проспи любовь - стр. 9
В детстве я ужасно боялась крови, что было очень некстати, учитывая, что кровь шла у меня из носа довольно часто. У нас с папой было специальное слово для описания ощущения, которое вызывал у меня вид крови, что в жизни, что в фильмах. Желейность. Хорошее настроение и самочувствие у меня тотчас пропадали, стоило только увидеть чью-нибудь разбитую коленку или случайный порез от канцелярского ножа – мне тут же начинало казаться, что все мои кости растворились. Будто я просто кожаный мешок, болтающийся на ветру, или один из дурацких надувных человечков, которых ставят перед офисами автодилеров.
И сейчас я чувствую себя абсолютно желейно, но не из-за крови. И моя цель – сделать так, чтобы это чувство не продлилось до конца года.
Спокойно-спокойно-спокойно, повторяю я себе, наматывая круги по ухоженному газону. В голове крутится миллион вариантов приветствия. Фразы, благодаря которым я покажусь остроумной и крутой, эдакой «роковой женщиной» из грез – чисто технически я она и есть. Для него. Например: «Рада встретить тебя в реальности». Или: «Как спится в последнее время?» Он улыбнется, притянет меня к себе, поцелует, объяснит все и больше уже никогда не отпустит.
– Привет, – вот все, что я могу из себя выдавить, глядя на Макса и переминаясь с пятки на носок. Кажется, будто каждая клеточка моего тела истошно кричит; мне вдруг нестерпимо хочется убежать – как можно быстрее и как можно дальше.
Макс поднимает взгляд не сразу, отчего я решаю, что он заметил, как я тихонько слежу за каждым его движением. Он с преувеличенным усердием заканчивает выделять маркером кусочек текста, затем откладывает книгу в сторону.
– Привет, – отвечает он, наконец взглянув мне в глаза, а руки положив на колени. В его взгляде есть что-то такое, чего я еще никогда не видела. Какая-то… строгость. Почти вызывающая.
Вдруг до меня доходит, что я, наверное, его отвлекаю, как та бездомная дама, которая звонила нам домой каждую субботу из телефонной будки неподалеку и спрашивала, что сегодня на обед. Если я была в хорошем настроении, я шутила с ней.
– Зити[7]! – объявляла я.
– И как, вкусно? – спрашивала дама.
– Необыкновенно, тут нашему повару нет равных, – в этот момент я ловила на себе скептический взгляд папы поверх какого-нибудь медицинского журнала. Но сейчас, когда я стою напротив Макса, он мне настолько знаком, что я почти не в силах сдерживаться. Это не случайное лицо, которое мой мозг выхватил из Интернета. Это парень, которого я знаю и люблю. Мой парень. Мой, и я…
– Тебе что-нибудь нужно? – Макс склоняет голову набок. Я сглатываю.
– Ты…ты меня помнишь? – наконец спрашиваю я. И пока я смотрю ему в лицо и гадаю, узнал ли он меня, мне кажется, что мое сердце рухнуло в желудок и желудок обхватил его, как карамель обхватывает яблоко.
А потом волна блестящих черных волос падает на спинку скамейки Макса и пара загорелых, ухоженных рук обнимает его шею. Руки принадлежат девушке, и она целует его.
– Привет, – говорит Девушка-Которая-Целует-Макса. – Ты кто?
Нет, а ТЫ кто? – хочется мне прокричать. Я чувствую, что к глазам подступают слезы, и делаю все, что могу, чтобы не расплакаться.
– Она новенькая, – объясняет Макс. На секунду по его лицу пробегает тень сочувствия, но ее моментально сменяет все то же мрачно-спокойное выражение. – Ты Элис, правильно? – спрашивает он. Девушка-Которая-Целует-Макса все еще стоит, перегнувшись через спинку скамейки, положив локти ему на плечи, прижавшись своей щекой к его. Она очень симпатичная.