Не проспи любовь - стр. 26
– Так это… – начинает он. – Можно с тобой поговорить?
Я плохо представляла, что такое гребной спорт, пока не перебралась в Бостон, – здесь им занимаются повсюду. По крайней мере, на реке Чарльз: она огибает Бостон, отделяя его от Кембриджа, и если гуляешь по берегу, то встречи с гребцами и их лодками просто не избежать. Этот вид спорта кажется и скучным, и красивым одновременно. Скучен он, по мне, для гребцов, сидящих аккурат друг за другом, будто выводок мускулистых утят, и постоянно работающих веслами. А красивый – для тех, кто наблюдает за этой слаженной работой и за тем, как лодки плавно скользят по воде.
– Симпатично гребет, – замечаю я, указывая на мужчину, проплывающего мимо нас с Максом в лодке блестящего карамельного цвета. Хочется свесить ноги в воду, но она темная и страшная, поэтому я просто тыкаю палкой в листья.
– Такое весло называется двухлопастным, – говорит Макс.
– Как-как?
– Они для байдарок. А его лодка называется «каяк» – как байдарка, только одноместная. Знаю, слово смешное, – говорит он, бросая на меня взгляд.
– Откуда ты все это знаешь? – спрашиваю я.
– Понятия не имею, – он пожимает плечами. – Просто знаю и все.
Палкой вылавливаю из воды какой-то мусор и кладу на край причала.
– Как думаешь, здесь где-нибудь есть мертвецы? – спрашиваю я. Есть у меня такая странность: стоит мне оказаться за городом, меня сразу начинает мучать вопрос, можно ли здесь спрятать труп. Должны же где-то храниться тела убитых, учитывая, сколько преступлений остаются нераскрытыми!
Макс начинает хохотать. Я впервые слышу его смех в реальности. В моих снах он смеется постоянно.
– Ты ненормальная, – говорит он и откидывается назад, на локти.
– Да-да, – говорю я. – Мне уже говорили. – Но мне так хочется спросить, почему мы уходим от разговора?
Сажусь вполоборота к Максу и поднимаю на него взгляд.
– Так что же? – Я изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие и непринужденность – и все же не могу сдержать радостную улыбку до ушей. Ну, не могу ничего с этим поделать, даже если бы и хотела. Думаю, случись сейчас солнечное затмение, я буду светиться в темноте. Не верится, что Макс реален, что он рядом, что между нами – считаные сантиметры.
– Что? – переспрашивает он, косясь на меня. Вид у него беззаботный. Он что, издевается?
– Не вынуждай просить, – говорю я. – Я и так слишком долго ждала. – Эта откровенность смущает меня саму, но я чувствую, что беспокойство отступило. Передо мной не Макс Вулф, капитан футбольной команды, лучший ученик школы. А просто Макс, такой, каким и был всегда. И в глубине души я знала это и раньше. Однако мне нужно, чтобы он сам это сказал.
Макс ухмыляется и прикрывает глаза ладонью, глядя на меня.
– Ладно, я помню.
– Что же ты помнишь? – с притворным непониманием спрашиваю я.
– Помню сны, Элис! – несдержанно восклицает он, но не может сдержать улыбки. – Довольна?
Еще как. До безумия. Но пока что нельзя ему это показывать.
– Не раскроете ли свой тезис, мистер Вулф? – спрашиваю я, старательно пародируя Леви.
– Ладно. – Макс стягивает свитер, складывает его и кладет себе под голову. На секунду обнажается полоска его живота, и я забываю, о чем мы говорим. Но слова Макса возвращают меня к реальности.