Не притворяйся - стр. 26
— Вместе спустимся, — вместо этого грубовато заявляет Глеб. — Иди сюда.
Я озадаченно смотрю на него и вдруг остро сознаю, что мы снова наедине, только в куда более тесном пространстве, а ещё… Ещё мы оба почти раздеты.
У меня перехватывает дыхание. Взгляд невольно скользит по голым плечам Глеба, по развитой мускулатуре вниз… Упирается о чёрную полоску, отделяющую рельефный плоский живот от того, что ниже…
И дальше я не смотрю. Обухом по голове ударяет воспоминание сначала поцелуя, потом слов в поисковике.
«Как слить малолетку после секса, если она — твоя сводная сестра»…
Я враждебно хмурюсь. И даже не понимаю, что меня бесит больше — самоуверенность Глеба или то, что сижу тут перед ним и робею, еле смотрю и дышу с трудом. Ладно, это хоть можно объяснить страхом. Но как объяснить томительную дрожь по телу, когда о поцелуе подумала?
Вот и чего братец вообще полез за мной? План свой претворять в жизнь начинает?
— Давай, — поторапливает Глеб, поймав мой взгляд. — Доверься мне.
Он сказал это так, будто с трудом выдавил эти слова. Пренебрежительно, резко даже. Совсем не убедительно, но… Но в то же время без притворства. Никакой мягкости, попытки успокоить или выразить расположение.
Словно это обычный Глеб, какой есть. Но обычный Глеб вряд ли полез бы сюда, чтобы мне помочь. Ведь между нами непонятно что, но напряжения там хоть отбавляй.
— Как-то не тянет, — хмуро напоминаю ему об этом.
Вообще не понимаю, почему продолжаю тут сидеть, ведь страх уже где-то далеко в подсознании, уступает другим чувствам. Настороженности, вызванной присутствием Глеба. Неловкости от ситуации, что уж. И… Вот даже не знаю ещё, чему, но волнительно очень.
Так почему бы не воспользоваться этим и не нырнуть вниз, спустившись самостоятельно?..
Смотрю вниз и злюсь, снова чувствуя беспомощность.
— А у тебя выбора нет, — в отличие от меня, не теряет уверенности даже после моего намёка Глеб.
Я бы, может, и хотела что-то ответить, но не успеваю. Так называемый братец вдруг быстро загребает меня к себе, причём слишком легко, будто не вешу ничего.
А у меня дыхание сбивается. Впервые парень касается моей голой кожи чуть ниже груди, впервые я настолько остро чувствую чужие руки на своём теле да так, что чуть ли не насквозь прошибает. И, главное, прийти в себя так и не успеваю — Глеб не только не отпускает, но уверенно размещает меня у себя на коленях.
Я буквально цепенею, полностью потеряв какую-либо концентрацию. Кажется, даже не вижу перед собой ничего. Смотрю вперёд, но всё как в тумане. Зато слишком хорошо чувствую горячее крепкое тело Глеба, прижимающееся ко мне чуть ли не вплотную. Почти во всех, кстати, местах.
Дышу уже совсем осторожно, не решаясь даже пошевелиться. Слишком остро всё. Слишком уж мы неодеты, да и вообще, всё слишком! И эти его руки, уверенно обнимающие меня под грудью. Не сдавливая, не больно, но в то же время крепко. И… Я, наверное, совсем слабовольная дура, потому что слишком уж чувственное тепло по телу разливается против воли. Это, чёрт возьми, даже приятно вот так сидеть в его объятиях. Причём не только мне, я же чувствую.
Кажется, самое время отстраниться и возмутиться.
— Расслабься ты уже, — как ни в чём ни бывало обращается ко мне Глеб, опережая. — Приземлимся мягко. Я всё контролирую.