(не)подходящие - стр. 12
Внутри КПП, и хоть у меня снова есть одноразовый пропуск, я игнорирую взгляд охранника и удаляюсь к окну, где прижимаю к животу свою мягкую безразмерную сумку и смотрю на стекающие по стеклу капли.
ЕГО друзья, как и он, в университете были любимцами не только преподавателей, но и публики. Такие разные. От гения экономики Антона — лучшего друга Золотова, до откровенного фрика, его же двоюродного брата Вани, который менял цвет волос каждую неделю и утверждал, что у него пирсинг на члене.
Меня они, кажется, просто не воспринимали. Я была «той, которую привел Леон». И я с удивлением узнала, что творили они много запрещенного, например, у них был студенческий игорный клуб.
Самая настоящая нелегальщина, дикое нарушение устава, всех правил.
Они играли на деньги, в покер играли, прямо на территории университета, в общежитии!
Желающих была тьма, но пускали на эти сходки по очень жесткому отбору. Ставки меня поразили.
Они делали за вечер профессорскую зарплату. Студенты, двадцатилетние!
Леон привел меня с собой. Под возмущение и недовольство, но ему было плевать. Я смотрела на все это круглыми глазами, но с любопытством, не более. Я хотела проводить с ним время, мне было все равно, где это делать.
Леон играл редко, при мне — только один раз. Он был не азартным, в отличие от хотя бы своего брата. Сама я в покере вообще ничего не понимала, может, поэтому там меня и за личность не считали.
Они вели видеоархив. На всякий случай. На тот, когда возникали спорные вопросы или претензии. Они все записывали. Вели онлайн-трансляцию, видеорегистрацию всего происходящего. Еще бы, при таких ставках!
Я и не знаю, как словила одно из таких видео. Не помню. Оно упало мне на телефон, запароленное, но я… знала пароль.
И я думать про это видео забыла. Оно просто болталось в моей библиотеке до поры до времени…
В день нашей ссоры, той, которую инициировала я, идиотской, глупой, гормональной ссоры… я выложила это видео в интернет.
Я плакала, злилась, удаляла наши с Золотовым совместные селфи, потом опять плакала. Мы с Ингой напились вдрызг, и я… плохо помню тот вечер. Местами вообще не помню. Но я это сделала, и у этого были катастрофические последствия…
Сглотнув, я провожу пальцем по стеклу и тут же, очнувшись, убираю руку. Вспоминаю, где нахожусь.
К горлу подкатывает легкий ком.
У этих воспоминаний отвратительный вкус. Нотки отвращения к себе и отчаяния из-за невозможности что-то изменить.
Забытый вкус. Вернее, я не заглядывала в эти воспоминания очень давно. Годы.
Я ненавижу свою подругу.
Дождь закончился, и я опять перед выбором. И, как назло, в сумке звонит телефон.
Это эйчар «Зеленой мили».
Я жую губу, решая, принимать ее звонок или заблокировать к чертям собачьим, но ведь мне нужна работа. Высокооплачиваемая тем более. Перспективная, высокооплачиваемая, интересная.
Это плохая идея, плохая…
— Твою мать! — злюсь, проводя пальцем по экрану.
Через полчаса я за рабочим столом. В ворохе контрактов, в которых пока ничего не понимаю. Мой пустой желудок заткнулся — наверное, чтобы не мешать голове соображать. Мне и без того тошно, ведь я каждую минуту жду появления своего босса, но Камила меня успокаивает.
— Вот, заполни анкету, — выкладывает она передо мной документы. — Договор пока не готов, Леон хочет сам прописать какие-то условия…