Не пей вина, Гертруда - стр. 25
– Ой, так пусть на твое место мою Аську возьмет, она ж не чужая! А что, она справится, я думаю… Девка деловая, серьезная, о карьере мечтает. А тут раз – и в дамки!
– Да, Ася у тебя такая, очень серьезная, ответственная…
– А то! Возьми Аську, не прогадаешь!
– Что значит – возьми? Это ж не я решаю, Жень.
– Так поговори с Яковом, он тебе не откажет! Замолви словечко!
– Хорошо, я поговорю. Потом, после юбилея.
– Да нет, что ты! Лучше сейчас поговорить! Ты ж вроде как именинница, твою просьбу грех не исполнить! Что для любимой жены не сделаешь!
– Да плевать ему на то, что я именинница, Жень. По-моему, ты преувеличиваешь Яшины ко мне чувства. Да и нет у него каких-то там чувств, отродясь не было. Он человек безэмоциональный и бесчувственный, вот в чем дело.
– Ну да, он такой… Деловой, жесткий. Если б таким не был, не выстоял бы. Да ты только вспомни, Ладка, как на него бандиты наезжали в девяностые! Ты ж сама мне рассказывала, помнишь? И он как-то со всеми договаривался, на стрелки ходил, крутился как жареный карась на сковородке. Откуда у него при такой жизни сантименты возьмутся, скажи? Он же их задавил на корню, да и правильно сделал! Иначе бы не устоял…
– Ты так его защищаешь, Жень, будто он твой муж, а не мой… – с грустной улыбкой произнесла Лада. – Странно даже, почему ты его так защищаешь.
– А чего тут странного? Я просто тебе завидую, вот и все. Белой завистью завидую. Хотя, говорят, белой зависти не бывает в природе… Зависть – она и в Африке зависть.
– Нечему завидовать, Жень… Нечему…
– Да ладно! Опять начала хныкать и ныть! Не самый плохой у тебя муж, перестань! Пусть жесткий, пусть бесчувственный, но не самый плохой! Главное, он тебя ценит и любит!
– Ну уж… любит. Вот в этом я как раз глубоко сомневаюсь, Жень.
– Почему? Я всегда считала, что он тебя очень любит… А чего бы тогда он на тебе женился, скажи? Не просто ведь так? Ты ж ему понравилась, правда? Ты ж такая хорошенькая в молодости была, загляденье просто! Вся розово-кудрявая, с яркими синими глазками, с конопушками, с ямочками на щечках! И куда что подевалось, а жаль…
– В годы все ушло, Женька, куда ж еще. Не забывай, что мне пятьдесят будет.
– Подумаешь, пятьдесят! Да сейчас многие бабы в пятьдесят лучше выглядят, чем в двадцать! Те, которые не ноют, конечно, да с кислой рожей не ходят. Вот и получается – сама виновата, что годы всю твою красоту забрали, а вовсе не Яков твой виноват! Он тебя честно любил, честно женился на тебе, все тебе дал… Как сестре твоей помог! Да и вообще…
– Да ты же знаешь, почему он помог, Женька! Он же этой помощью купил меня всю, с потрохами! Купил, понимаешь? А ты говоришь – любит…
– А я и еще раз могу повторить – любит. Да, Ладка, да. Просто он любовь по-своему понимает. Разве то обстоятельство, что он сестру твою спас, не говорит о любви?
– Нет, Женька, нет… Просто ему в кайф именно вот так – чтоб купить… Вот и жену себе таким образом купил. Да что там говорить, господи! Он вообще на любовь не способен, жениться по любви не способен. Ему это просто непонятно, понимаешь? Ему обязательно надо метку поставить – это моя собственность, я за это заплатил. Тогда будет понятно.
– По-моему, ты ни на чем трагедию строишь, подруга. Не надо смотреть вглубь, смотри лучше вширь. Ведь в конечном итоге все правильно получилось, не будешь ты этого отрицать? И Лида жива осталась, и ты вся в шоколаде. Чем плохо, скажи?