Не пара - стр. 32

Расстроена ли я этим? Пожалуй, что нет.

Отныне мне хочется держать дистанцию. Ведь на расстоянии гораздо проще притворяться, что все хорошо.

– Эспрессо? Американо? – интересуется Федя, становясь у кофейного автомата.

– Давай Американо.

Он нажимает соответствующую кнопку, а я достаю из сумки карточку и тянусь к терминалу, чтобы оплатить напиток, но Хмурый меня опережает:

– Я угощаю.

– Спасибо, – усмехаюсь я, пряча карточку обратно. – Ты настоящий джентельмен.

– Да брось, – отмахивается. – Я просто хочу с тобой подружиться.

Вынуждена признать, что с каждой новой минутой Федя нравится мне все больше и больше.

– Давно работаешь на Рокоссовского? – спрашиваю я, принимая из его рук горячий картонный стаканчик.

– Дай подумать, – он возводит глаза к потолку. – Уже лет шесть, не меньше.

– Ого. Солидный срок.

– Да, действительно.

Делаю осторожный глоток и задаю еще один волнующий меня вопрос:

– И как он тебе? Ну, как начальник и вообще.

– Рокоссовский – хороший мужик, – без заминки отвечает Федя. – Справедливый, адекватный, по зарплате не щемит.

– Ну а из минусов?

– Слишком придирчивый. Иногда даже душноватый. Настоящий педант, – Хмурый размешивает кофе пластиковой палочкой. – Но этот разговор между нами, окей?

– Само собой, – спешу заверить. – У вас с ним исключительно рабочие отношения, верно?

– Разумеется, – кивает. – У Рокоссовского в жизни вообще одна работа.

– Да ну? – с сомнением.

– Серьезно. Я шесть лет в найме – и ни разу не видел его с женщиной.

Это откровение изрядно меня изумляет.

– Неожиданно… Он вроде еще в расцвете сил…

– Да, я сам первое время удивлялся. А потом привык. Не всем интересно общение с противоположным полом, понимаешь? Он политик до мозга костей.

Федя принимается дуть на свой напиток, а я все никак не угомонюсь:

– Ну а секс? Хотя бы одноразовый. Ведь у каждого мужчины есть свои потребности…

– Без понятия, Ев, – пожимает плечами. – Я ничего подобного не замечал.

– Да уж… Может, он гей? – выдаю шутливо.

– Вряд ли, – усмехается Хмурый. – Скорее, он просто робот.

Мы оба хихикаем, а затем разговор плавно переходит к другой теме. Однако мысленно я все еще хватаюсь за только что полученную информацию.

Рокоссовскому не интересны женщины? От слова совсем? Разве так бывает?..

Подобный расклад никак не укладывается у меня в голове, хоть и многое объясняет. Получается, причина его холодности вовсе не во мне? А в том, что чувственная сторона жизни его в принципе не волнует?

17. Глава 17. Максим

Выхожу из лифта и медленно бреду по просторному тихому коридору. В отличие от большинства людей, я ухожу из дома с большой охотой, а возвращаюсь – без энтузиазма. В пустую квартиру с вечно холодной постелью не хочется спешить.

Впрочем, нынче на календаре среда, а значит, сегодня я не буду один. По крайней мере, какое-то время.

Заворачиваю за угол, и тут же упираюсь взглядом в прислонившуюся к стене Каролину. Конечно, это пафосное имя – не более, чем рабочий псевдоним, но, если честно, у меня нет ни малейшего желания узнавать, как ее зовут на самом деле.

– Опаздываешь, – роняет она, отлипая от стены.

– Работы много, – отзываюсь негромко.

Но не для того, чтобы оправдаться, а для того, чтобы хоть что-то сказать.

Просовываю ключ в замочную скважину и несколько раз проворачиваю против часовой. Затем распахиваю дверь и, шагнув в квартиру, включаю свет. Каролина, не произнося ни слова, заходит следом за мной.