Не остановишь силой дождь. Выбор - стр. 22

Первый раз я вспомнила погибшую подругу без горечи и смогла даже посмеяться с Павлом над этой историей и особенно сочными проклятьями Лурии, которые прямо врезались в мою память. Павел уверил, что я могу не опасаться такого исхода и мы ещё посмеялись. Мне было так хорошо. Если бы не повод для встречи, то это просто идеальное первое свидание получалось. Даже с Вартисом не было так здорово. Рядом с графом мне приходилось словно бы вставать на цыпочки, следить за тем, что я говорю и что делаю. С Павлом же я могла быть собой. Мы были на равных.

День прошёл чудесно и, словно чтобы прогулка совсем уж походила на свидание, Павел на выходе из Сада купил мне корзинку с цветами. Мы условились встретиться, когда я переговорю с родителями, куратором в Академии, мастером в «Жасмингарде», и станет ясно на какой день покупать билеты.

– Если возникнут трудности – пиши, – сказал Павел. – Дор Шимонт обещал меня отпускать по первой твоей просьбе.

Мы долго прощались у калитки моего дома. Так не хотелось расставаться!

– На нас смотрят, я чую. Твоя служанка и обе соседки, – улыбаясь, произнёс Павел.

Вот к чему он сказал об этом? Чтобы я не надеялась на прощальный поцелуй?

– Тогда придётся обойтись без объятий, – засмеялась я и мы наконец расстались.

Судя по тому, что дора Юлия встречала меня на пороге, Павел не ошибся в том, что за нами наблюдали. Дора Юлия сразу предложила:

– Там ведь в корзинке цветы? Давайте я поставлю их в вазу.

Мне не хотелось расставаться с подарком, но чем скорее о них позаботятся, тем дольше они простоят, и я передала ей букет.

– Какая прелесть! – восхитилась служанка. Почему-то мне показалось, что в её реакции на букет проглянуло какое-то то ли ехидство, то ли злорадство, но адресованное не мне.

Так иногда выглядела наша соседка, узнавшая животрепещущую новость и собирающаяся разнести сплетню по всем знакомым. Но дор Шимонт, которому дора Юлия докладывала обо мне, и так знал о моей встрече с Павлом. Как я понимала, он и отправил оборотня ко мне. Это напоминание о том, что чудесная прогулка вовсе не была романтическим свиданием, немного испортило настроение, но помогло прийти в себя и не вздыхать как дурочке оставшийся вечер.

Я не стала откладывать дела и уже на следующий день в обеденный перерыв съездила в Академию, чтобы заказать разговор с родителями дежурным магам. Как всё ещё обучающаяся в Академии я имела на это право. Подобную услугу предоставляла и Королевская почта, но там это и стоило дороже, и качество связи было ниже. Заодно узнала, когда смогу поговорить с нашим куратором, и договорилась с ней о встрече после разговора с родителями.

Я думала, что ждать сеанса связи придётся долго, но помогла моя популярность среди студенток. Дежурные маги-старшекурсники взяли с меня обещание дать автографы для их подружек и нашли окошко в расписании на следующий день.

Ночь тянулась долго из-за мучившего меня волнения. Я то проваливалась в сон, то словно по толчку просыпалась, таращась в темноту и прислушиваясь к участившемуся сердцебиению. Я уговаривала себя, что повода волноваться нет. Письма от родителей ничем не отличались от тех, что получала раньше. До того, как стала служить Шиме. Но мне было стыдно. Я боялась увидеть в глазах родителей разочарование и презрение. Словно я провалила важный экзамен. И одновременно мне так хотелось поскорее их увидеть, услышать грудной голос мамы. Мы не виделись почти год, а по ощущениям – целую вечность! Столько произошло за это время, всё так переменилось.