(Не)обычная история (не)обычного профессора… - стр. 2
– Леста, ну, пожалуйста,! Умоляю! – и этот пройдоха бухнулся на колени, молитвенно сложив руки. – Я всё предусмотрел, вот смотри, полная инструкция,– и как фокусник, щелкнув пальцами, выбивая искру, протянул мне, появившийся из ниоткуда сложенный лист, – тут всё расписано, как, когда и кого поливать. Ну пожааааалуйста!
Скрестив руки на груди, смотрела на этого клоуна, всем своим видом показывая, он меня не уговорит. И тут этот проходимец выдал.
– Достану самый первый экземпляр Курта тер Стронга «История древней Летеррии со дня сотворения»! Клянусь!
– Зараза, сверни свои деровы лианы! – отмахивалась я от наглого плюща, который с упорством, достойным лучшего применения, пытался меня ухватить за бедро, – убери кому сказала! Я потом чешусь пол вечера из-за тебя! – опять хлопнула ладонью по лиане. – И как я могла купиться! Деров Вилли, дерова его командировка, дерова оранжерея! Дерова «История древней Летеррии» деров Курт тер Стронг! – ругалась на чем свет стоит я, поливая эти деровы плотоядные цветы.
Вилли звонит раз в три дня, и каждый раз, требует от меня отчёт как там поживают его бедненькие цветочки. Да я на работе меньше устаю! После первого полива, я пришла на работу с расцарапанной щекой и ожогом на запястье. Весь преподавательский состав нашей кафедры с тревогой косились на меня, пока замдекана не спросила меня на прямую, что со мной произошло. Пришлось покаяться, а чего стоило терпеть спрятанные в кулак смешки студентов! После третьей пары я разозлилась, сильно разозлилась. За эти бесконечные две недели, вся наша кафедра меня жалеет, а все мои студенты меня боятся. И с удвоенной, а некоторые, и с утроенной силой начали изучать историю Летеррии. А всё потому, что ни кому не хочется поливать оранжерею Вилли, даже, вечно дремавший на моих лекциях, Трой де Вастор, (поливавший цветы трижды, за удовлетворительно) получил отлично за последнюю работу.
Стаскивая с рук защитные перчатки, я с тоской посмотрела на закрытые стеклянные двери Виллиной оранжереи. Хотя оранжерея, это сильно сказано, пространство залитое солнечным светом и уставленное десятками кашпо и горшков, Вилли соорудил на одном из балконов в своей квартире, не маленькой кстати. Сняв с себя фартук, повесила его на крючок, а весь инвентарь сложила в стоящий у дверей ящик. Вилли, всё это хранит в самой оранжерее, но после того как в меня выстрелили едкой, и не смывающейся два дня, синей пыльцой, я решила не рисковать, и заходила к этим деровым цветам во всеоружии. Ополоснув руки, застыла, кто-то пытался войти в квартиру. У Вилли, как и у меня, стояла последняя модель биозамка, она пропускала только тех кто был внесен в её систему. А это не только отпечаток ладони но и аура. Так вот, тот кто пытался войти в квартиру, явно не был приглашен хозяином. На цыпочках подойдя к двери, нажала кнопку визора, перед дверью стояла бывшая леди Престок, Клариса тер Фаради-Престок, последняя из жен Вилли. Да-да, Вилли, он же лорд Вильямин тер Престок, он же двадцать седьмой граф Уэшворк, наследник знаменитого рода, магнат, владелец фабрик и заводов, газет и пароходов, и прочая, прочая, прочая, с ужасным хобби. И нет, это не его трепетная любовь к плотоядным растениям, как многие считают, на мой взгляд, это, его женитьбы на моих студентках! Все шесть его жен, пусть теперь и бывших, были моими студентками, а две даже аспирантками. Первые три раза я злилась, ну а как не злиться если все они после расставания с Вилли идут ко мне, кто ругаться, кто плакаться, а потом всё равно, ругаться, кто умолять меня поговорить с ним, потом плакать, а после, всё так же ругаться. Ни разу, ни одна из них не послушала моего совета, ни разу! В итоге я махнула на это рукой. И даже подняла кругленькую сумму на подпольном университетском тотализаторе. Да, это не педагогично, ну а почему нет? Эти глупышки, зная историю своих предшественниц, всё равно, верят, что уж их отношения с Вилли до гроба. К слову, все бывшие жены Вилли, красавицы и умницы, и каждую он любил. Любил до определённого момента. Любил, пока они не старались его обмануть. Но это был их осознанный выбор, и не мне их судить.