(Не)обычная история (не)обычного профессора… - стр. 10
– Ну, что, перелом руки, наверняка миленький, со смещением! Перелом челюсти, ушиб обеих коленных чашечек, а может, и перелом правой, – радостно вынес вердикт доктор.– Загружаем пострадавшего в машину, нежно и по возможности ласково!
– Я помогу!– пообещала моя соседка, сделав движение к носилкам.
– М-м-м-м!!!– в ужасе замычал Макс и задергался телом, что доктор идентифицировал как попытку побега.
– По-моему, митрис, он не хочет, чтобы вы ему помогали,– спокойненько поделилась выводами с кузинами доктор.
– Мм!– подтвердил предположение юноша, попытался кивнуть и взвыл повторно, на сей раз от боли.– М-м-м!!!
– Ну что, барышни,– улыбался бодрый доктор, – ближайшее время керт будет говорить мало.
При помощи друга и фельдшера неотложки Макса уложили на каталку, которую затолкали в машину. Нимфочка подошла к распахнутым дверцам. Попрощаться. Все-таки она добрая митрис. И сердобольная.
– Как все ужасно нелепо получилось!– посетовала сердобольная Нэсти, поглаживая больного по голой ступне, единственно досягаемой.– Поправляйтесь, Макс! Мы навестим вас в больнице!
– М-м-м-м!!!– замычал с интенсивностью необычайной, аж глазки выкатил пациент скорой помощи.
Хета подошла ближе, заинтересовавшись, и встала рядом с кузиной. Максик мычал и вращал выпученными глазами. Я удивилась точности определения «вращать глазами», раньше мне казалось, что, во-первых, это невозможно, а во-вторых, что это не самое лучшее литературное выражение. Ошибалась! Смотри ж ты, что ни на есть, а верно определяющее процесс словосочетание.
– Ничего, ничего! – «успокаивала» нимфа.– Мы обязательно придем, фруктовое пюре вам принесем, вам же теперь жевать нельзя!
Сердечная ты моя!
– М-м-м-м!!!– затрясло Максика, и он с большей интенсивностью изобразил вращение выпученными глазами, чем меня несказанно порадовал.
– По-моему, кузина, он не хочет, чтобы ты навещала его в больнице,– с явным сарказмом пояснила мычание и конвульсии пациента Хета.
– Ум-м!– обрадовался страдалец пониманию и кивнул.
– Больно? – уточнил друг.
– М-м-м!– пустил слезу Максик.
– Ну, тогда езжайте!– разрешила Нэсти и захлопнула одну дверцу.
Буквально за секунду до ее «разрешения» внутрь мобиля поднялся фельдшер, захлопнувшаяся с силой дверка в аккурат пришлась ему по пятой точке, не успевшей сесть.
– Ой!– произнесла сакраментальное нимфа.
– Митрис?!– сунулся в открытую створку возмущенный фельдшер.
– Да езжайте уже!– устало сказала Хета.– А то будет как у вашего пациента!
Фельдшер заценил ситуацию, быстренько захлопнул вторую створку, и мобиль отчалил.
– Ну что, кузина, по домам?– провожая удаляющуюся машину взглядом, предложила Хета.
– Да, кажется, я уже нагулялась,– вздохнула Нэсти.
На этой фразе видео закончилось.
– Я уже нагулялась, – повторил фразу соседки, неслышно вошедший Вилли, мы с Нэсти обернулись. – Я уже нагулялась! Я уже нагулялась! – Повторял как заклинание Вилли, согнувшись от хохота и хлопая себя по бедру.
Не выдержав я тоже безудержно стала хохотать:
– Отойди… на бе-езопасное… расстояние… и не… делай… резких… дви-и-ижений!– сквозь смех не забыла приказать нимфе.
Соседка послушно отскочила в холл и оттуда прокричала:
– А как он мычал!
Минут двадцать мы не могли остановиться, ржали, как табун лошадей, выкрикивая друг другу сценки из трагического падения Макса.