(не) Моя. Исцеление любовью. - стр. 34
— Я ненавижу тебя. Я ненавижу тебя, но не могу отпустить, я не понимаю почему, — бормочет Ника мне в бок, ее руки сжимают мою.
Коридор наполняется голосами, а затем за поворотом хлопает дверь. Мое сердце замирает в животе, а пальцы дрожат, пока я пытаюсь попасть ключом в замочную скважину. Вот и все. Стоило ли оно того?
Ситуация не очень хорошая, поскольку тяжелые шаги, начинают приближаться к нам. Кто-то из студентов идет сюда и вот-вот может увидеть пьяную студентку в объятиях декана. Черт, черт, черт. В тот момент, когда я почти уверен, что нас заметят, ключ проскальзывает в отверстие, и с поворотом замка, мы тут же оказываемся в комнате, дверь захлопывается за нами. Я могу вздохнуть с облегчением впервые с тех пор, как вошел в здание.
19. Глава 19
Бисеринки пота стекают по моему лбу, когда я осторожно веду Нику к ее кровати.
— Все, чего я хочу, это чтобы кто-то заботился обо мне, сопереживал и помог облегчить боль у меня в груди. Когда я нахожусь рядом с тобой, мне легче справляться. Рядом с тобой, я могу управлять болью.
— Ах, Ника, — вздыхаю я, присаживаясь на край кровати.
Когда мы здесь вдвоем, она кажется такой миниатюрной. Ее большие голубые глаза смотрят на меня, и, не задумываясь об этом, я убираю несколько слипшихся светлых прядей с ее лица.
— Марк, — произносит она мое имя так же, как я ее.
Это выглядит так интимно, будто двое влюбленных перешептываются среди ночи.
— Я хочу, чтобы ты перестала вести себя подобным образом. Перестань подвергать себя опасности. В один из подобных моментов меня не будет рядом, ты наделаешь глупостей, и что тогда? Что будет потом? — я не могу даже думать о том, что с ней что-то случится. Какой-нибудь придурок приметит ее. Она переберет с алкоголем, и ее изнасилуют, или еще хуже. — Ты хочешь, чтобы тебе было больно? Это так?
Самая мягкая из улыбок прокрадывается на ее губы, и потребность задрать эту крошечную мини-юбку и отшлепать ее по заднице поглощает меня. Ей нужно преподать урок, который она действительно запомнит, и я в нескольких секундах от того, чтобы сделать именно это, когда она открывает рот и начинает говорить.
— Я хочу боли, потому что я заслуживаю страдать. Я жива, а они все мертвы. Все они, Марк. Они оставили меня здесь.... — слезы собираются в ее глазах, и мое сердце разрывается на мелкие осколки от этого зрелища.
Мои внутренности скручивает, и мне начинает тошнить. Скорее всего, это от бессилия. Тупой ржавый нож, мог бы вонзиться мне в сердце, и это было бы не так больно, как сейчас, когда я смотрю на Нику с сожалением и слезами на глазах.
— Они покинули этот мир, Марк. Я должна быть с ними! — ее голос становиться увереннее, а сжатые кулаки бьются о матрас. — Я должна была быть с ними в машине.
— Нет. Нет, ты не должна, — я ничего не могу с собой поделать. К черту последствия. К черту все. Я притягиваю ее к себе, заключаю в объятия, и она позволяет мне это сделать, в этот момент я ощущаю, как я ей нужен. Моя грудь наполняется неизвестными мне эмоциями, и я сжимаю ее, чтобы она знала, что я у меня есть. Чтобы знала об этом без слов. — Не говори так. Не думай, что теперь твоя жизнь менее значима, из-за что тебя не было в машине в тот день. Это не твоя вина, это стечение обстоятельств.
Факт того, что она так думает, чувствует себя виноватой, жалеет, что ее не было в машине. Это бесит меня, но в то же время заставляет меня хотеть быть с ней еще больше. Я нужен ей.