(не) Моя. Исцеление любовью. - стр. 3

Я не могу вспомнить, когда в последний раз напивался. Я предпочитаю сохранять ясный ум, но сегодня это не имеет значения. Все в моей голове сейчас наперекосяк, ее появление навело бардак. Я опустошаю первую и тут же наливаю себе второй. Я все еще чувствую на себе ее взгляд, и моя кожа горит. Это неправильно. Неправильно. Я делаю один большой глоток.

На мгновение я думаю о том, чтобы позвать Кирилла, чтобы поговорить, но решаю не делать этого. Ему не нужно видеть меня таким. Никто не должен видеть меня таким. Я разбит, я в смятении, в панике. И вместо того, чтобы сделать то, что я больше всего советую каждому, а именно обратиться за поддержкой, я сижу один, как неудачник, в своей гостиной и напиваюсь. Мир вокруг меня движется, сохраняя ту же скорость, но все внутри меня остановилось, воздух, биение моего сердца, все неподвижно.

Держись. Держись. Ты не можешь сломаться.

Я крепче сжимаю рюмку в руке. Настолько сильно, что мне кажется, что она вот-вот лопнет. Прошли годы с тех пор, как я крушил все вокруг, чтобы избавиться от боли. Годы с тех пор, как... Воспоминание тянет меня назад, в прошлое, они врываются непрошено, прежде чем я успеваю остановить их, и вот я уже снова там.

Я снова и снова бью кулаками по стенам своей комнаты. Злость внутри меня так велика, что она овладевает мной, я не знаю другого способа выпустить ее наружу. Это похоже на вулкан, извергающийся из глубины меня, только вместо лавы жгучая ярость и неизмеримое отчаяние.

Большая часть моей комнаты уже разрушена. Я разнес ее в щепки, когда вернулся домой из больницы. Той самой больницы, где она испустила свой последний вздох. Врачи сказали, что они сделали все, что могли... но этого было недостаточно. Они сделали все, что могли? На моих губах появляется насмешливая улыбка. Если бы они сделали все, что могли, она была бы здесь, со мной.

Кожа на костяшках пальцев сбита, кровь капает с моих рук и окрашивает стены. Мои руки должны болеть, но я не чувствую боли... по крайней мере, не там. Мое тело слишком переполнено болью другого рода, болью, которая в тысячу раз хуже любой физической.

Она ушла... ее больше нет... Она оставила внутри меня такую глубокую рану, что я знаю: ее ничем не залечить. Никто и никогда не сможет заполнить это пустоту у меня в груди.

Мой разум погрузился во мрак, душа заледенела, а сердце стало черствым. После того как ее не стало, я понял, что с кем бы я ни был, я навсегда останусь одиноким.

3. Глава 3

Я выпиваю рюмку за рюмкой, пытаясь утопить воспоминания, которые я забывал в течение стольких лет. Даша, моя милая, Даша. Боже, как я скучаю по тебе. Я оглядываю эту комнату, и все, о чем я могу думать каждый день, это о том, как она пуста. Как я жалок и одинок, потому что отказываюсь жить дальше.

Я должен быть женат и создавать семью прямо сейчас, а не топить себя в бутылке гребаного алкоголя в полном одиночестве.

Неудачник. Ты неудачник, Марк Константинович.

Я снова поднимаю рюмку и пью, как будто это праздничное событие. Мои мысли сменяют друг друга и кружатся в беспорядочном хаосе.

— Ника...

Я произношу ее имя вслух, просто чтобы проверить, что я почувствую, горит или нет.

Ничего.

Хлопнув рюмахой по столу, я заставляю свои дрожащие руки убрать бутылку поила и снова запускаю их в волосы. Даже несмотря на то, что я зол, обижен и сгораю от тоски из-за того, что Ника появилась в моей жизни, я беспокоюсь за нее. Меня переполняет беспокойство.