Не мой... Не моя... - стр. 64

По всему помещению раздался смачный шлепок пощечины. Моя кисть загорела огнем, и, когда Лев отпрянул от меня, я схватилась за ушибленную руку, стараясь перетерпеть боль. Мое действие будто отрезвило Льва, и он рвано задышал, сжав руки по швам в кулаки.

— Больше ты ко мне не прикоснешься, — заплакала я, давясь болью от обиды и своей физической слабости. — И замуж за тебя я не пойду. Нет, — замотала головой. — Мне плевать на контракт. К черту его! Можешь отобрать у меня мое жилье, оно покроет неустойку, но я не выйду за тебя, Лев, — я проговаривала каждое слово отчетливо, чтобы до него дошла суть. Я была настроена отдать Льву все, лишь бы он забыл обо мне. Раз и навсегда.

— Ты не в себе, — сухо протараторил он, выпуская пар.

— Это ты не в себе! Посмотри во что ты превратился! Что с тобой? — я спрыгнула со стола и поправила разорванную блузку, прикрывая свою грудь.

— Любовь… вот, что со мной, — безэмоционально ответил он, на что получил мой укоризненный, ненавидящий взгляд.

— Это не любовь, — я замотала головой, отрицая, — ты одержим тем, чтобы что-то доказать Стацкому. Но я не позволю играть со мной. Этого никто из вас не получит никогда, — сказала так, что даже сам Лев посмотрел на меня другими глазами. Словно перед ним я предстала в другом образе, а не наивная девочка, едва вышедшая из университета и занявшая очень высокий пост в компании.

— Если ты откажешь мне, — начал Лев, сцепив добела губы в тонкую полоску. — Кира…, — он шагнул вперед, но я выставила перед собой руку и замотала головой.

— Не подходи ко мне. Больше не подходи, — я давилась комом от непролитых до конца слез, но взгляд его черных глаз выдержала.

Лев отступил, и я выбежала из конференцзала пулей. В своем кабинете я наскоро собрала все вещи, которые были дороги мне. Нацарапала записку «увольнительную», затем, схватив сумочку, я направилась к лифту. По пути швырнула на стол Ксении бумажку, а на ее обалдевший взгляд и зависший вопрос ничего не ответила.

— Кира Витальевна, — ужаснулась она, держа в дрожащих руках лист, подписанный мной и датированный сегодняшней датой. — Что же вы сделали…

— То, что должна была сделать с самого утра.

Металлические створки лифта разъехались, и я зашла внутрь, нажав на кнопку первого этажа. Вышел Лев, озадаченный моим побегом, а когда до него дошло, что происходит, то было поздно.

— Кира! — заорал он, рванув ко мне, будто мог остановить металл. На самом деле я даже перепугалась, когда он начал колотить кулаками по дверям и звать меня. — Кира, я же найду тебя, глупая!!!

Не найдешь… мысленно ответила ему, и будто освободилась от оков, которые удерживали цепью. И как всегда, рано я обрадовалась. В вестибюле практически на выходе меня ожидал еще один неприятный сюрприз. Дубровин, который отчего-то все еще находился в бизнес здании. Завидев меня, он щелкнул пальцами, и два его персональных охранника мгновенно выросли передо мной.

— Олег Васильевич очень рад вашей скорой встрече, — зловеще сказал один из высоких мужчин, схвативший меня под локоть.

— Эй…, — оторопела я, а потом… кто-то из них приобнял меня и заглушил возглас, пропитанный хлороформом, платком...

19. ГЛАВА 19. Глеб

ГЛАВА 19. Глеб

Сколько еще судьба будет посылать мне испытаний, черт возьми. Я выдохнул со свистом, оставляя Киру снова… Она не верила мне, хотя очень этого хотела. Доверие… Гребанное доверие, из-за которого я лишился любимой. Я шел по улице, совершенно не обращая никакого внимание на суету. Все куда-то спешили, что-то делали и о чем-то галдели. Шум от потока машин раздражал куда меньше, чем голоса кишащих кругом людей. Всюду я видел Киру; её силуэт отдалялся от меня, напоминая мне, что я практически проиграл в сражении за наши чувства. Но я знал, что мой пряник все еще любит меня, как и я её. Чувства никуда не деть – их попросту не вырезать из сердца, и не отделаться от мыслей, в которых особое место определено только для неё. Я был уже на грани нервного срыва. Здоровый мужик, так бы сказал любой, кто со мной знаком, но только Кира прекрасно понимала, что я так же стоял на перепутье. Жестко обманутый по собственной дурости. Мой отец постоянно твердил, что всех спасти и вытащить из болота невозможно. Я же пытался ему доказать, что он не прав. Только выставленные сети Ниной оказались куда прочнее, чем моя бдительность.