Не молчи - стр. 5
– Жрать! – подскакивает он и рычит.
Я мысленно жалею о том, что сказал, ведь он все копирует, сиюминутно. И «жрать» изо рта девятилетнего мальчика звучит как минимум странно. Димка похож на динозаврика, когда идет, скрючившись и выставив руки, согнутыми перед собой. Я иду следом, медлю, надевая футболку по пути. Немного волнуюсь перед встречей с родителями, все-таки их я тоже не видел с осени. Я должен показать себя с лучшей стороны, должен вызвать у них уважение. Это с Димкой мы бесимся, а с родителями такой номер не прокатит. Тут нужно действовать аккуратно, прощупывая почву.
После утренних процедур выхожу в зал, а там уже почти все сидят по местам: бабушка и дедушка, мама и папа. И лишь Димка ползает под елкой, выискивая подарки и срывая с них праздничную обертку. Удивительно, что он не сделал этого сразу – по приезде. Мое первенство перед Дедом Морозом льстит мне, и я улыбаюсь, поглядывая, как Димасик натыкается на мешок с конфетами. И вроде бы подарков много, а сладости по-прежнему вызывают наивысший уровень радости. Конфеты тут же высыпаются из мешка и лежат вокруг Димки на полу. Брат пытается найти самую вкусную.
– Доброе утро, точнее, уже день, – важно говорит папа. Он так похож на своего отца. Неужели я тоже буду однажды таким? Строгим.
– Доброе! – говорю я, жму папе ладонь, маму обнимаю за плечи и целую в щеку.
Сажусь за стол и как ни в чем не бывало приступаю к трапезе. Не сказать, что отношения у меня с родителями прохладные, просто они привыкли видеть меня взрослым и рассудительным, не хочу им мешать. Прямо держу спину, расправив плечи, словно собираюсь сыграть фортепианную партию, а не положить в рот кусочек омлета.
– Как учеба, Константин? Готовишься к экзаменам? – интересуется папа, спокойно посматривая то на меня, то на бабушку, как бы спрашивая нас двоих.
– Готовится он, готовится. Целыми днями сидит и пиликает, уже соседи жалуются, – отвечает за меня бабушка.
– Это хорошо, но в твоем деле не только «пиликать» важно, еще нужно знать теорию, развивать слух, иметь организаторские способности. Ты как, сольфеджио, надеюсь, не пропускаешь? – папа не сдается.
– Ни разу, ты же знаешь. Я серьезно к этому отношусь, пап, – подтверждаю его позицию и перевожу разговор на другую тему: – Так здорово, что вы дома! Надолго?
– Ой, нет, Кость, мы с папой уже сегодня вечером улетаем обратно: постановки в Большом, без нас там никак, – щебечет мама.
– Понимаю, – запиваю горечь от открывшейся правды ароматным кофе. Но я действительно привык, что они уезжают, поэтому смотрю и радуюсь, как мы все вместе устроились в маленькой комнатке.
– Такую программу вам с Димкой затеяли! В кино сходите, потом в кукольный театр, потом в цирк и океанариум. И еще на мюзикл! Приезжает сам… – мама не успевает закончить, как встревает дед:
– Сводите их лучше на «Азбуку пожарного», я рекламу видел. Там их хотя бы жизни научат, а не эти ваши песенки да танцульки.
Вечный конфликт. Деда у нас бывший военный, подполковник военно-воздушных сил. Он считает, что для жизни необходимо какое-нибудь серьезное дело, вроде десантуры, пожарного или спасателя. А артисты, певцы, музыканты и клоуны – это так, не пришей кобыле хвост. «Пусть этим непутевые занимаются», – обычно говорит дед.
Папа же в молодости ослушался его, пошел в музыкальное училище, потом в московскую консерваторию, там с мамой познакомился и забрал ее сюда – в Челябинск. Правда, ненадолго. В мои школьные годы еще более-менее спокойно все было, жили на месте, родители работали в здешнем институте искусств, а потом их карьера резко пошла вверх, даже рождение Димки не помешало. И они вместе с братишкой переехали в Москву на съемную квартиру. Папа стал концертмейстером в Большом, а мама – прославленной виолончелисткой в том же коллективе. Все время мотались туда-сюда, копили на жилье. Буквально полгода назад у них получилось купить квартиру, только до сих пор ремонт делают. Жить-то толком не успевают. У них вечные постановки, а у Димы – школа и кружки. Приезжают домой под ночь и садятся учить уроки. А с утра опять в школу и на работу. И так всю жизнь. Всегда.