Не могу забыть… Люблю. Сборник - стр. 9
Вместо ответа я зарыдала в трубку так горько и безутешно, что подруга не стала больше терзать меня расспросами.
– Так, прими там пока чего-нибудь успокоительного, а я сейчас быстренько оденусь и минут через двадцать буду у тебя.
***
Я сидела на кухне, укутавшись в шерстяной плед и обхватив обеими руками кружку с ромашковым чаем. От успокоительных капель в голове воцарилась вожделенная пустота.
Мария колдовала у плиты, разогревая куриный супчик и приговаривая, что я должна обязательно поесть.
– Лара, ты успокоилась? – осторожно спросила Маша, после того как уговорами и угрозами заставила меня съесть полтарелки супа. – Давай, поговорим, милая?! Расскажи, что случилось.
Маша бережно гладила меня по руке, давая понять, что готова разделить мою боль, и я понемногу разговорилась.
– Егор ночевать не пришёл, а утром позвонила Людмила Петровна. Говорит, у него другая, а я поверить не могу… – сбивчиво объяснила я.
– Кто? Какая другая? – искренне удивилась подруга.
– Ольга, – только и смогла выдавить я, прежде чем судорожные рыдания вновь перехватили горло.
– Аркадьевна? Заведующая неврологией? – всё ещё не могла поверить Мария.
Я закивала головой.
– Обалдеть! Никогда бы не подумала, что Борисыч способен на такое! Может, Петровна и вправду присочинила весь этот роман? – Маша ненадолго задумалась, потом взяла свою сумку и достала из неё телефон. – Слушай, Ларунчик, у меня в неврологии есть свой человек – старшая медсестра Светлана. Я сейчас ей позвоню и всё выясню. Она точно должна знать. – Маша подняла указательный палец вверх и назидательно добавила: – Шила в мешке не утаишь!
Разговаривать со Светланой подруга вышла в соседнюю комнату, а я осталась дожидаться приговора, всё также отрешённо сидя за кухонным столом.
Мария вернулась с таким лицом, что я и без слов поняла: ничего хорошего ждать не приходится. Она грустно взглянула на меня и тихо проговорила:
– Петровна не врала, они мутят уже месяца три или даже четыре. Хорошо шифруются, конечно, но Светка тоже один раз застукала их за жаркими объятиями и поцелуями. Так увлеклись, что даже её не заметили.
***
Ну, вот и всё. Мой мир окончательно рухнул. Отношения с другой женщиной длились уже несколько месяцев, и всё это время муж без зазрения совести врал мне про совещания, заседания и «завалы» на работе.
Сказать, что я была огорчена, это значит, ничего не сказать. Я была разбита, раздавлена, морально уничтожена. Недаром говорят, что если любимый человек захочет ранить тебя, то ранит очень глубоко.
Мой Егорушка! Предал меня! Обманывал!..
Если полюбил другую, почему не пришёл и не сказал мне? Если не полюбил, то тогда к чему весь этот некрасивый адюльтер? Я ничего не понимаю!
Оказалось, что мой муж был человеком с «двойным дном», а я об этом даже не догадывалась.
Если бы это было разовое увлечение, я хотя бы как-то смогла его оправдать в собственных глазах: ну, оступился человек, с каждым может случиться. Но методично обманывать на протяжении нескольких месяцев! Это выше моего понимания.
– Что дальше делать думаешь? – спросила Маша.
Я неопределённо пожала плечами. Думать ни о чём не хотелось.
– Ты пойми, неверность ведь не зря считается высшей формой предательства, потому что именно она вызывает наибольший спектр болезненных переживаний. – В Маше заговорил профессиональный психолог, умеющий каждую критическую ситуацию разложить по полочкам. – Твой разум переживёт несколько непростых этапов, прежде чем придёт к принятию того, что случилось.