(не) Мажор для замужней - стр. 25
Довольные клиенты принимаются делать ставки, а крупье раскидывает карты. Всё наше подпольное домашнее казино можно считать официально открытым. А это между прочим законом запрещено.
Но кому этот закон писан? Им? Они хозяева жизни на развлечении. Ещё хуже, чем Димины друзья, которых я знала до этого. Там хоть некоторые попадались нормальные, а тут все как на подбор. И с ними предводитель их, хозяин нового подпольного казино Дима Черномор.
Бррр. Как же это всё неправильно. Здесь, в фамильной усадьбе Даниловых, где в лучшие годы принимали министров и высших чиновников. Где устраивали балы и торжественные награждения. Это же не дом даже, это дворец! Но впрочем, что я могу поделать и какое моё теперь дело?
Правильно — маленькое. Быть добротным администратором казино. И эту свою новую работу я стараюсь делать хорошо.
Пока у меня это получается и вроде всё проходит благополучно. Гости всё прибывают и прибывают. Очень скоро нашу парковку заполоняют всякие Бентли, Роллс-Ройсы и Порше.
Я встречаю гостей и провожаю их в залу. Слежу за удовлетворённостью нашим сервисом. По моим наблюдениям, все «премногоуважаемые» вполне удовлетворены, а Дима пребывает в хорошем расположении духа.
— Ты молодец, — между делом говорит мне муж, когда мы пересекаемся.
— Стараюсь, — бегло отвечаю ему.
— Я вижу. И это ценю.
С ума сойти, что это было? Его благое настроение пугает хуже постоянства. Сейчас я молодец. Я хорошо справляюсь, и возможно мне сегодня не будет ничего плохого. Или даже будет хорошее. Вот уже похвалили, осталось по головке погладить и косточку дать. Ничего не напоминает? Дрессировщик чёртов, возомнил себя взаправду мне хозяином.
Вот только он забыл, что всё-таки имеет дело с человеком. А люди куда более хитрые и злопамятные. Пусть я пока не знаю как, но я обязательно найду способ от него освободиться. А пока пусть считает меня дурой, купившейся на «я это ценю».
Одариваю мужа благодарной улыбкой и сбегаю делать дела. Дел у меня много, всех его «премногоуважаемых» надо уважить и следить, чтобы уровень их уважания не падал ниже уважительного. И не поднимался выше, желательно. Но это уже моя приписка к основной инструкции, от себя.
С охранного пункта сообщают, что к воротам подъехала машина с незаявленными номерами. Смотрю по камерам.
Я сразу узнаю этот БМВ. Дверь с характерной вмятиной ещё не поменяна. Но в списках приглашённых его точно не было — я связалась со всеми и записала все номера машин, никого точно не пропустив.
Что-то мне становится не по себе. Вспоминается тот день, когда он преградил мне дорогу. А я так и не узнала в итоге у мужа, кто это был.
Пробираюсь снова к Диминому столику. Склоняюсь над ухом.
— Дим, там к воротам подъехал чёрный БМВ X8 с номерами «х888ех». В списке его нет. Впускать?
Дима меняется в лице. Бледнеет, замирает, смотря в одну точку.
Что-то мне это совсем не нравится.
— Впускайте, — тихо цедит. — И проводите сразу в мой кабинет.
Он медленно встаёт из-за стола.
— Дорогие гости! — обращается он к собравшимся. — Я вынужден ненадолго вас покинуть. Продолжайте пока без меня.
17. Глава 17
Дима поднимается наверх, а я приказываю охране впустить БМВ и проводить гостя в кабинет.
Сама забегаю на кухню, якобы проверить, как идёт процесс. Но на самом деле не хочу встречаться с этим типом. Вдруг он меня узнает и скажет что-то про дверь. А мне ещё этого не хватало, итак из меня Дима за любой косяк всю душу готов вытрясти, а тут ещё дверь снесла неизвестно кому. Мне неизвестно, а ему известно. И его реакция на этого человека мне очень не нравится.