Не любовь - стр. 8
– Хам! – огрызнулась Мира, отрывая голову от подушки. Отбросив в сторону одеяло, она спустила ноги с кровати и, засунув их в комнатные тапочки, прошлепала к окну, на ходу убирая с лица непослушные пряди.
А за окном все сверкало и серебрилось в ярких лучах солнца. Голубая лазурь неба, кружева инея и длинные тени на снегу…
– Ой, на улице самая настоящая зима! – воскликнула девушка и невольно поежилась. Холода Мира не любила.
– Классная погодка! Мы сегодня с друзьями обещали девчонок на горку сводить! – Степик подошел сзади, натягивая на футболку свитер, и тоже глянул в окно.
Мира с удовольствием бы сходила на горку… Жаль, не с кем… Она не могла попросить Степика взять ее с собой. И друзья, и компании у них всегда, с самого детства были разные. Разница в семь лет в этом плане была ощутимой. Мира считалась маленькой для окружения Рудинского, а у самой здесь никогда и не было друзей.
– Унукі мае, – в комнату заглянула баба Нина. – Снеданне ўжо гатова, стыне. Хадземце, паядзім. Сцяпан, ты не замерз уночы?
– Нет, бабуль, нормально спал. А че, может, дров наносить еще за грубку? Или ты хочешь печь топить?
– Трэба печ затапіць! На вуліцы халодна, а бабы кажуць, што будзе яшчэ халадней! Я ўранні печ вытаплю, а вечарам грубку, і будзе цёпла! А то яшчэ памерзнеце ў бабы! Я к вечару кашы пшоннай хочу зрабіць, Міра яе любіць. На вячэру з малаком паясцё!
– Для Миры, как всегда, все самое вкусное! – проворчал Степик и, отвернувшись от окна, побрел в переднюю комнату, где баба Нина уже наливала им горячего бульона. – Что за несправедливость!
– Вот повозмущайся еще, и я тебе ничего не оставлю! – усмехнувшись, сказала ему в спину девушка, следуя по пятам.
Они уселись за стол и тут же набросились на еду. Трапеза затянулась до полудня, поэтому и за водой к колодцу выбрались только после обеда.
Летом к колодцу вдоль заборов вела тропинка, сейчас же ее основательно и безнадежно замело снегом. Поэтому они вышли на проезжую часть, расчищенную и накатанную, блестящую, как стекло. Мира сделала пару шагов и, поскользнувшись, шлепнулась. Ведро с громким стуком отлетело в сторону, всполошив стаю ворон, а Степик обернулся и рассмеялся.
– Очень смешно! – обиженно буркнула девушка.
– Ты права, куда смешнее было бы, если бы ты упала с полным ведром! – беспечно отозвался Степик.
Мирослава состроила ему рожицу.
Степик отвернулся и пошел дальше, посмеиваясь, а Мира, с трудом поднявшись, поплелась следом, размышляя, какую бы гадость ему устроить. Сперва решила подножку подставить, но, здраво оценив собственные возможности, передумала. Зато слепила снежок. Хороший такой, большой и крепкий.
– Степик! – окликнула братца медовым голоском.
Рудинский обернулся, хоть и предполагал, что сестренка может устроить ему какую-нибудь «заподлянку». И не ошибся. Снежок полетел ему прямо в лицо. Он уклонился от снежка и ринулся к девушке, на ходу сгребая снег в ладони.
– Степик!!! – завизжала Мирослава и, откинув в сторону ведро, заметалась на дороге. – Степик, так не честно! Ты просто гнус!
– А кто говорит о честности? – смеялся тот.
Мира побежала к бабушкиному дому, намереваясь провернуть обходной маневр, чуть не упала, едва удержавшись на ногах, правда, очень ненадолго. Ее настиг снежок, разбившись о спину, а потом и Степик. Он толкнул ее и повалил в сугроб на обочине дороги.