( Не) Любимая жена - стр. 13
Самое главное – нашла ответ: почему у меня целых два изверга-мужа. В этом мире дефицит девочек. Особенно у других рас, в Фестельхейме более-менее стабильно, есть, конечно, небольшой перекос, но не такой сильный. За девочек государство платит единоразово хорошую сумму. Но никаких прав у этих девочек нет. Раньше, при старом императоре, девушек продавали в другие империи, так как человек совместим со всеми расами. По рассказам Тарики, ещё остались такие заведения, где подпольно торгуют живым товаром. Обычно этим занимаются бедные слои общества, чтобы хоть как-то прокормить семью, родители жертвуют одной дочерью. В высшем же обществе для совершеннолетних девушек проводится императорский бал, в котором юные дебютантки выбирают себе достойных супругов. Будущие мужья платят родителям невесты баснословные деньги и, я так полагаю, поэтому ждут рождения своей дочери, чтобы позже продать подороже и хоть как-то отбить этот навязанный брак. После свадьбы мужчины должны заботиться о жене, холить, лелеять и носить на руках. Звучит как издёвка, конечно.
В этот вечер сценарий нарушился, мужчины вернулись довольно рано, я ещё ужинала в столовой. И удивлённо смотрела на них. Неужели в этой глуши женщины закончились?
- Тарика, проводи Лилиану наверх и уложи госпожу в кровать, – потребовал Дадарио, не смотря на меня.
- Я ещё не доела и спать так рано не планировала, – остановила жестом сиделку.
- Это не обсуждается, Лилиана. Мы ждём гостей и твоё присутствие нежелательно, – сухо заметил второй муж.
- Трахать баб вам моё присутствие не мешало, – выплюнула я и, отъехав в кресле от стола, сама направилась наверх.
Дадарио, как и Тарика, последовал за мной. Моя помощница помогла переместиться в постель, подала ночную рубашку. Я выжидательно уставилась на мужа, не буду же перед ним переодеваться. Мужчина хмыкнул, подхватил коляску и ушёл, хлопнув дверью.
- Тарика, ты должна подглядеть, что там за гости к нам придут, – я скинула платье и переоделась в ночнушку. Уже приноровилась и многие вещи делала без помощи помощницы.
- Господа могут разгневаться и уволить меня, госпожа, – не согласилась женщина, вешая платье на спинку стула.
- А ты тихонечко, одним глазком. Пожаааалуйста, – заканючила я, цепляясь за руки Тарики.
- Я попробую, но не обещаю, – сдалась через время женщина и, покачав головой, удалилась.
Через час услышала, как подъезжает машина. Кое-как с кровати пересела на стул, со стула на кресло и, подтянувшись на руках, выглянула в окошко. У дома стояла большая крытая машина с гербами на дверцах. Из неё вышел высокий статный мужчина с длинными волосами. В руках он держал трость с круглым набалдашником, брови сурово сведены и хмурятся, глаз не видно. У него орлиный нос, губы поджаты, но довольно выразительные. Густая щетина, переходящая в бороду, закрывает часть щёк и подбородок. В вороте светлой рубашки видна смуглая кожа. Он не смотрел по сторонам, только на моих мужей. Мужчины подошли к нему, ударили по груди, склонили головы и расступились, приглашая зайти. Незнакомец шёл очень уверенно, выпятив вперёд грудь, и держал голову высоко. Возможно, он их начальник, я ведь даже не знаю, чем занимаются мои мужья.
Они давно пропали из виду, но я продолжала таращиться на красивую чёрную машину. Мне хотелось верить, что этот незнакомец приехал ко мне. Приехал, чтобы наказать всех повинных в моём состоянии и увезти меня домой. В настоящий дом, там, где меня будут как минимум уважать. Я стряхнула наваждение и потихоньку переместилась на стул, а после на кровать. Эта прогулка отняла много сил, руки гудели и ныли. Но я решила выйти из комнаты, мне хотелось заглянуть в глаза этого мужчины.