(не) Измена. Верну любой ценой - стр. 25
На квартиру явилась уже поздно.
Не успела разуться, тренькнул звонок. Пришёл Заур с тортиком.
– Это что за жест? – встретила я его распахнутыми глазами. – Ты никак открытие сделал какое-то важное для страны и тебе выплатили премию от президента?
– Ну, я же тебя в кафе пригласил… Но, раз не получилось, вот, принёс сухим пайком, – топтался он на пороге.
– Ты меня пугаешь, дружище, смущение – не твой конёк, проходи, – пропустила я его и захлопнула дверь. – Ааа… Я разгадала твой замысел! Ты хочешь, чтобы у меня задница наросла такая, чтобы я в Lexus не могла забраться? Признавайся!
– Твоя вряд ли нарастёт от одного торта. Не переживай. Тем более, что это низкокалорийный ягодный чизкейк, такой, как ты любишь. Я пошёл ставить чайник, а ты пока нарядись в свои покупки – я буду заценивать!
– Откуда ты догадался про покупки? – искренне удивилась я.
– По пакету в прихожей с рекламой платьев и твоей довольной мордашке: у маминого Васьки такая же, когда сосиску слопает.
– А! Пакеты же здесь стоят… – оглянулась я на банкетку. – А я уж подумала, что ты мысли читать научился. Я как раз хотела всё примерить.
– Так ты что, всё таки, хотел? – продолжила я допытывать его за чаем, получив изрядную порцию комплиментов, и убрав обновку в шкаф. – Не верю я в твою беспричинную щедрость.
– Да ничего. Просто я на днях в Ростов уезжаю, вот, хотел проставиться… А ты как? Поедешь? – с деланным безразличием спросил он.
– Нет. Мне работу интересную предложили. Буду по стране путешествовать в поисках винтажной посуды, – зачерпнула я ложечкой нежную творожно-ягодную смесь и, отправив в рот, зажмурилась от удовольствия. – Это ж надо, как мне сегодня воздалось! Обед в ресторане, десерт дома, и всё безвозмездно…
– Ой ли? – странно посмотрел на меня Заур. – Что этому толстосуму от тебя надо? Мало ты из-за него поплакала? Это он тебе работу предложил?
– Да, он… Заур, но я же на работу к нему иду, а не сопровождающей от эскорта добрых услуг, – постаралась успокоить друга я.
– Знаю я таких… Падких на доверчивых, – нахмурился он, и его цыганские чёрные глаза слились по цвету с бровями.
– Заур, ты меня пугаешь: торт не ешь, ещё и хмурость напускаешь на лицо. Всё хорошо. Хочешь, я тебе сама в течение месяца звонить буду вечером с пожеланием спокойной ночи? Как раз торт отработаю…
– Беру с тебя слово! – просиял он. – И смотри без пропусков. Чтобы в двадцать два тридцать по Москве делала прозвон, – с ходу начал распоряжаться он, и я тут же пожалела, что сама же повелась и взяла на себя обязательства.
У Заура, после моих обещаний, тут же вернулся аппетит, и мне вскоре пришлось убрать остатки торта в холодильник, чтобы утром ему же скормить на завтрак.
Проводив друга, я отправила директрисе в Ростов два заявления: обещанное на отпуск за свой счёт на месяц, и на увольнение – со следующего числа, и с лёгким сердцем, словно сбросила незримые кандалы, отправилась спать.
Утром уделила повышенное внимание укладке волос феном, не забыла накраситься и, вся такая в новом платье, явилась в Галерею.
Из-за моего расфуфыренного, довольного собой вида чистота эксперимента не удалась. Было непонятно по их перекошенным лицам это их так мой цветущий вид беспокоит, или известие, что мне предложил работу Кирилл Олегович.
Вероника Андреевна уже была здесь и, судя по тому, что она стояла в окружении моих бывших коллег, влиться в коллектив у неё получилось лучше, чем у меня.