Не Господь Бог - стр. 29

Им было невдомёк, а может и по барабану, что Дима мог услышать, в десяти шагах от них дожидаясь лифта.

Лифт приехал, Дима вошёл в него, бледный и взмокший, но побыть одному не довелось, в лифте были три сотрудницы: секретарь Вика, офис-менеджер Светка, а ещё новенькая Катя, переводчица на испытательном сроке, пока не имевшая права голоса и не успевшая освоить выращивание губ, ногтей и ресниц.

Самая красивая, Вика, грубо выругалась. Все знали правила: три опоздания равно прощай премия.

– Вниз что ли опять приехали?!

– Мы опять на первом? – простонала Светка.

– Извините, – сказал Дима, хотя вообще-то не он отвечал за лифты, которые, как часто казалось сотрудникам, двигались по каким-то своим законам, законам хаотичного броуновского движения.

– Новенький? – спросила Света.

– Молодой человек! Вы из какого отдела? – нежно пропела Вика.

Девушки резко привели себя в тонус, развернулись самыми выгодными позициями лица, как для селфи, и были жестоко разочарованы, узнав Ушакова.

– Это Ушаков, Свет.

– Ушаков, а ты оказывается такой хорошенький! Жалко, я тебя раньше не замечала, – присмотрелась Света.

– Вы тоже, девушки, очень красивые, – ответил он вежливо.

– Вообще-то мы давно не, – Вика была в своем репертуаре слегка уставшей от жизни гламурной избалованной сучки. Все знали, что она спала с Костиком Корзуновым, начальником отдела, и потому считала себя королевой.

– Не слушай её, сегодня пятница, пятница-развратница, вечерком все идут в бар, ты как? – спросила Света.

– Я?! – удивился Дима.

– У тебя жених, Света, – опять напомнила Вика.

К двенадцатому этажу Дима вспомнил, что у него в кармане телефончик продавщицы из магазина одежды, к двадцатому, что завтра у него занятия в фитнес-клубе, на двадцать четвёртом из лифта он вышел воспрявшим духом.

На двадцать четвёртом располагался родной IT-отдел, где Дима трудился на должности специалиста четвёртый год. Он направился через опен-спейс, который придумали, чтобы планктон всегда был на виду у начальства.

Сосед по столу, толстяк Антон, который всегда что-то жевал, уронил кетчуп на грязную футболку.

– Ушаков?

Обернулись модный хлыщ Гришка Савельев и многодетный с ипотекой Серёга Плотников.

– Ушаков?

Следом все другие сотрудники оставили свои дела и с интересом уставились на Ушакова.

– Что за аншлаг, коллеги? – раздался за спиной голос начальника отдела Кости Корзунова.

Красавчик, альфа-самец, завидный жених, сорокалетний холостяк, сын первого зама, с модной небритостью на смуглом хищном лице, благоухающий дорогим парфюмом, по случаю пятницы без галстука, в расстёгнутой рубашке и с закатанными по локоть рукавами, открывавшими крепкие волосатые руки. При его появлении всё возбуждалось и просыпалось. Он направлялся к своему отдельному кабинету с табличкой КОРЗУНОВ К.П., и остановился, заинтересовавшись паузой в работе сотрудников.

– Константин Павлович, доброе утро. У нас тут Ушаков в джинсах пришёл, – объяснила Вика.

– Такой симпатяжка, да? – поделилась Светка с другими сотрудницами.

– Не знал, что джинсы до сих производят такой фурор, думал, у нас тут новый ремейк служебного романа снимают, – бросил Корзунов.

– Константин Павлович, вы такой юморист, – засмеялась Вика.

– Теперь он будет выглядеть так всегда! – поддержал подхалим Савельев. И поскольку Корзунов улыбнулся приколу, следом засмеялись уже все.