Не гневи морского бога - стр. 37
Каким таким, к черту, «гостем»?! Дом это родной! И пока единственный.
Плевать на эти мелкие нарушения! Скорее вперед, к вожделенному теплу и благодатной сухости. Вилков широкими шагами, разбрасывая во все стороны крупные капли воды и оставляя на полу четкие отпечатки промокших насквозь ботинок, устремился по коридору в сторону офицерских кают.
Удивительно, но в каюте оказалось тихо и темно. Постой-постой, койки-то все «голые»! Ни постельного белья, ни матрасов. А в боковом шкафу лишь одиноко болталась сломанная деревянная вешалка. Вилков отступил обратно в коридор, недоуменно огляделся и тут заметил узкую полоску света из-под двери в соседнюю каюту. С внезапно охватившим его тревожным волнением он медленно потянул за металлическую рукоять…
Слава богу! Вот тут все было родным, узнаваемым, привычным и успокаивающим. Небольшое помещение ярко освещалось низко висящей на электрическом шнуре 150-ваттной лампочкой без абажура. Прямо под ней стоял квадратный деревянный стол, застеленный клеенкой, на котором в таком замечательном беспорядке громоздились несколько вскрытых консервных банок, нарезанный толстенными ломтями «кирпич» черного хлеба и практически подчистую обглоданный скелет селедки. В большой стеклянной банке тоскливо плавал в рассоле одинокий скукоженный огурец. Довершали натюрморт два граненых стакана и две бутылки с этикетками армянского 5-летнего коньяка, в разной степени заполненные прозрачной жидкостью.
В каюте было жарко от работающего на полную мощность электрического обогревателя. Поэтому двое мужчин сидели за столом друг напротив друга в одних тельняшках и легких спортивных штанах. Один был Валя Зверев, управленец с Денисового экипажа. Второго Вилков не знал.
– О-о-о! Дэн! – заорал Валентин и бестолково замахал руками. Стало понятно, что он уже изрядно навеселе. – Раздевайся быстро и к нам за стол!
Денис опасливо оглянулся на распахнутую дверь каюты:
– Валя, ты своими воплями все начальство в казарме переполошишь.
Физиономия Зверева расплылась в широченной улыбке:
– Начальство?! Ау! – Ёрничая, каплей засунул голову под стол. – Где ты? Здесь, лейтенант, только одно начальство – я. И потому приказываю: раздеться и к барьеру!
Он выбрался из-под стола и потянулся к одной из коньячных бутылок.
Вилков решил не спорить и не зацикливаться на разбирательствах: все само прояснится. А промокшие шинель, ботинки и даже брюки следовало скинуть немедленно. Когда, раздевшись до тельняшки и трусов, Дэн подсел к столу, стаканы были уже наполнены.
– Тост! – Валентин встал. – Я пью за тех… о, черт, забыл, как это в стихах…
– Кому не подают парадных трапов, – тут же отозвался третий молчаливый участник пирушки.
– Точно!..
Этот тост, правда, в расширенном варианте Вилков выучил еще, будучи на преддипломной практике. Спирт в стакане оказался лишь слегка разбавленным и обжег горло, но тут же приятной теплой волной растекся по пищеводу. Дэн даже не стал закусывать. Он просто откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Блаженство!
Из состояния нирваны его вывел опять-таки громкий голос Зверева:
– А ты, Вадька, имеешь! Имеешь, имеешь, я точно знаю. Кто бы тебя за здорово живешь с наших северов в Москву перетащил? Да еще на должность капитана 2-го ранга в редакцию журнала «Морской сборник»?! Понимаешь, Дэнчик, это мой однокашник по Севастопольскому училищу капитан 3-го ранга Вадим Олейник. Хитрожопый от рождения, как все хохлы. Уже три года командует первым дивизионом БЧ-5 на экипаже Яковлева.