Не Есенин - стр. 8

Но в стрингах женское начало.

Никто не пал от красоты,

Никто, кто здрав, не оскорбился.

Так что важнее для страны -

На сцене чёрные трусы

Иль то, чего народ добился?

Сверкают первые сугробы

Под тусклым светом фонарей

Завились вновь людские тропы,

Как воля русского народа

Просторной Родины моей.

Теперь понятно – тротуары

Лежат не так, как прёт душа,

Они стремятся сделать равной

Прямой, удобной и бездарной

Дорогу в нужные места.

Но русский дух не любит фальши,

Его запал – не истребим!

Чтобы прийти минутой раньше,

Чтобы бежать по кругу дальше,

Мы каждый угол сократим.

И в первый снег меж тополей

Вновь вьются тропы – переходы.

Мы все хотим прийти скорей,

Всей чудной Родиной моей,

Но вот куда? Не знаем сроду…

Сытый голодного не поймет,

Как бедный богатого тоже…

Вот почему уж который год,

В вихре лишений, проблем и невзгод

Тонет корабль, похоже.

Сам капитан целый день у руля

Правит огромною лодкой

Где ориентир? Какой курс? Где земля?

Скоро ль прибудем в благие края?

Нет информации чёткой.

Палуба раз и на ней первый класс

В золоте ручки и двери,

Здесь миллиардами мериться прайс,

Чтобы наверх к олигархам попасть

Нужно обманывать челядь.

Палуба два и на ней суета,

Горы бумаг и печатей.

Здесь лишь в отчётах права и блага

Вяжется правда с отчётом едва -

Скрывает мильены напастей.

Палуба три. Перестрелки. Огни.

Дым застилает просторы.

И тут груз везут только лишь для войны,

Планы ваяют большие чины

Верят в устава основы.

Сотни отсеков и малых кают

Ум в них, дела и расчёты

Средние люди в них вечно живут

Худо ли, бедно, но всё же плывут

Есть из имущества что– то.

В трюме засел пролетариев класс

Здесь всё намного иначе.

Выжить бы только в насущном, сейчас,

"Хапнуть" чего-нибудь ценного раз -

Вот пассажиров задача.

Охают горько во тьме старики,

Плачут и малые дети.

Будни внизу, коли слаб, не легки,

То ли не видят, не знают верхи,

То ли никто не в ответе.

Сытый голодного не поймет

Бедный богатого тоже.

Медленно тонем, который уж год,

В вихре лишений, проблем и невзгод,

Но тонем по-разному всё – же.

Я, конечно не Шнур…Популярности меньше

И только сегодня его поддержу:

Это ж надо с трибун говорить нам про мощи,

Про небесные сферы… И конечно войну.

Я почти атеист. И с натяжкой агностик

И увы, я не верю в сады и блага.

Мне достаточно то, что истлевшие кости

С планетой проглотит большая звезда.

И я не хочу распадаться на пепел,

И думать в огне кто был прав, кто не прав

Не хотят распадаться и малые дети

Не хотят обращаться в измученный прах.

Когда говорят о любви и о мире,

И тут же с трибуны грозятся войной,

Мне кажется, что и "небесные силы"

Смеются над бедной, но сильной страной.

Наука и жизнь – вот чем стоит гордиться

Соседям с улыбкой прогрессом грозясь,

Чтоб мир и покой был на наших границах

И умная, честная, гордая власть.

Я хотел бы успокоить

Сотни тихих, мирных душ

Рассказать про стог и поле

Про туман и полог туч.

Я хотел писать про солнце

Перекаты и тайгу…

Но с волной священной злости

Я мириться не могу.

Когда гибнут где-то дети

И гремит как гром "теракт"

Стыдно мне, что на планете

Не понять кто друг, кто враг.

Стыдно сильно и отвратно

Когда строят на крови

Болью памятные даты

Для измученной страны.

Керчь на карте просто точка

Крымский Край лежит вдали.

Но пылает в каждой строчке

Чувства скорби и любви.