(Не) её мужчина - стр. 8
Представив, что и у нее самой, возможно, никогда не будет мужа и детей, Аня почувствовала странную трясучку. Отбросив одеяло, она соскочила с дивана и закуталась в пуховый платок. Тот всегда казался ей ужасно колючим, зато пах детством. Пройдя в кухню, Аня зажгла газ под чайником и достала с холодильника бутылку валерьянки.
Как обычно, капли Ане нисколько не помогли – к тому времени, когда чайник засвистел, ее колотило так, что дрожали руки.
«Я не хочу быть одна! – мысленно заныла Аня, прихлебывая чай из любимой кружки с сердечками (ее на восьмое марта подарил папа). – Я не хочу стареть среди кошек. Я их терпеть не могу!»
Ни с того ни с сего Аня поперхнулась. Ее рука дернулась – горячий чай пролился на колени. От неожиданности Аня резко вскочила со стула и выронила чашку. Та раскололась, чай растекся по линолеуму.
– Нет! Нет, пожалуйста! – Аня упала на колени рядом с золотистой лужицей и заревела.
Ну почему она такая криворукая? Почему раскокала именно эту чашку?
Не переставая плакать, Аня бережно подобрала осколки, сполоснула и сложила в пакетик. «Завтра куплю клей, – решила она. – Пусть из склеенной чашки нельзя пить, зато можно поставить ее где-нибудь для красоты».
Она вытерла пол бумажным полотенцем и вернулась в спальню. Там гулял сквозняк: малярная лента, которой Аня осенью заклеивала старенькие деревянные окна, почти вся отошла, и с улицы, где бушевала апрельская метель, ужасно дуло. Аня стянула с себя мокрую пижаму и развесила ее на батарее. Та почему-то была едва теплой. Достав из альбома родительское фото из Сочи, Аня юркнула под одеяло.
От снимка веяло теплом, праздником и любовью.
«Как жаль, что нельзя щелкнуть пальцами – и перенестись в место на фото, – грустно подумала Аня. – Волшебство было бы так кстати!»
Она вдруг села. А что если в Сочи у нее есть не только бабушка с дедушкой, но и двоюродные братья и сестры? И даже племянники?
Глава 2
На следующую консультацию к психологу Аня пришла за десять минут до начала приема. Как и в прошлый визит, дверь ей открыл сам Андрей Денисович (видимо, он со всем справлялся один: без администратора или секретаря).
В этот раз в кабинете пахло не колбасой, а тюльпанами: на столе в обычной стеклянной банке стоял букет с плотными розовыми бутонами. Аня, как завороженная, замерла рядом с ним. Потом, не отдавая себе отчета, потянулась к цветам, осторожно погладила тугие лепестки.
– Вы сегодня отлично выглядите, – прошелестел из-за ее спины Андрей Денисович. – Белый свитер вам к лицу.
– Спасибо. – Аня покраснела. – Если честно, после смерти мамы мне хочется носить только черное. Но после вашей консультации я решила бороться с собой. И теперь вот заставляю себя надевать и другие цвета.
– Это правильное решение, Аня.
От того, как Купцов произнес ее имя, у нее почему-то побежали мурашки. «Спокойней, Аня. Спокойней! У него есть жена, – мысленно одернула она себя, – а может, и ребенок».
Чтобы отвлечься от странных ощущений, вызванных бархатным голосом психолога, Аня наклонилась к тюльпанам и глубоко вдохнула нежный аромат, с детства ассоциирующийся у нее с весной.
Когда она выпрямилась, Андрей Денисович легонько тронул ее за предплечье:
– Пойдемте. У нас не так много времени.
Его прикосновение заставило ее вздрогнуть. Только схлынувшие мурашки вернулись на свои места. Стараясь не смотреть на Купцова (Ане казалось, что психологи умеют по глазам определять чувства), она торопливо прошла к дивану и, как и в прошлый раз, залезла на него с ногами.