Не дружи с этой девочкой - стр. 12
Боковым зрением Катька уловила стремительное движение и зажмурилась, ожидая удара, но мать лишь протянула руку и взяла с полки фотографию в рамке, где они с Томой в обнимку смеялись до упаду, и нараспев проговорила:
– Тома много занимается. Её хвалят учителя.
– Она очень умная, – Катька вжала голову в плечи, – у неё здорово получается.
– Ты тоже не дура. Просто стараешься недостаточно.
Отец в прихожей деликатно кашлянул и зашумел пакетами уже на кухне.
– Мам, я правда стараюсь. Честно.
– С такими оценками ты никуда не поступишь! – мать начинала закипать.
– Я нормально написала пробники, – Катька выложила свой единственный козырь, дальше – кранты.
– Хочешь сказать, это ты не у Томы списала?
– Конечно, нет! Нам не разрешают списывать на пробниках, ты чего? Там всё строго.
– Угу, – мать поскребла ногтем рамку и поставила на место. Набрала полную грудь воздуха и с выдохом прошелестела, – строго. Сейчас ужинать будем, ты уроки сделала?
– Да, – Катька с облегчением предъявила исписанные убористым почерком тетрадки – гроза миновала. Всё-таки троек нет. Обошлось.
– Девочки, идите сюда! – радостно крикнул из кухни отец. – Оль, куда это класть? В морозилку или холодильник?
Гена отлично считывал малейшие перепады Олиного настроения и жутко переживал, когда она выходила из берегов, не в силах удержать клокочущую внутри ярость за поломанную судьбу сына. Столько лет прошло, а Оля так и не смирилась, не простила себе и ему. В сыне она души не чаяла, буквально боготворила мальчишку, а вот дочь… Кате досталась нервная и болезненная копия той роскошной Оли, в которую он когда-то влюбился. Красавицей она никогда не была, но живость и чувство юмора компенсировали некоторую неровность характера, превратившуюся теперь в семейное бедствие – ураган по имени Ольга.
Оля спохватилась и поспешила на кухню, а Катька прикрыла веки и расслабилась.
Голова кружилась от привкуса манящей свободы – она мысленно перелетела туда, в парк, где завтра её будет ждать самый удивительный на свете парень. Оценивший её, Катьки, скрытые достоинства. Она проехалась на кресле к зеркалу и уставилась на своё простецкое лицо, потом встала в полный рост и повертелась и так и эдак, пытаясь представить себя Никитиными глазами. Выходила серая мышка, но он-то увидел! Всё разглядел!
На пороге возникла тень и Катька испуганно замерла, но это был всего лишь папа. Он сочувственно улыбнулся ей и мягко проговорил, не повышая голоса:
– Можно?
– Да, пап, – она стыдливо уселась обратно в кресло и отъехала к письменному столу.
– Поговорим? – Гена прислушался к бравурным звукам телевизора. Вряд ли Оля что-то услышит.
– Конечно, – Катька напряглась, но виду не показала. Она знала, что папа винит себя в маминых вспышках гнева и сто раз слышала его оправдания. Ничего нового.
– Мама очень устала сегодня. На работе нервотрёпка.
Катька вежливо помолчала, а потом на всякий случай кивнула.
– Я понимаю, пап. Всё нормально.
– Да, то есть нет. Ничего страшного, но ты постарайся понять… И не раскачивать лодку. Будь к ней снисходительнее, ладно? Маме трудно приходится. Она старается, но не всегда получается.
– Я постараюсь исправить оценки. Честно.
– Дело даже не в оценках… – он присел на край кровати, поближе к дочери, – мама прекрасно знает, что ты не он. Но знаешь что? – в его глазах мелькнул шальной огонёк. – Я считаю, что ты очень особенная. Именно ты.