Не друг - стр. 22
- Меня зовут Олег Владимирович Бельшанский. - Мужчина остановился возле парковой скамейки и жестом предложил Никите присесть. - Я состою в Южно-Уральской стае.
Никита послушно сел и заторможенно поднял голову, разглядывая непонятного мужчину и пытаясь понять, что он сказал и что, собственно, хочет от него, Никиты.
- А вы, молодой человек, представиться не хотите?
- Я Никита.. Смолянинов Никита.
Никите пришлось приложить усилие, чтобы разжать губы и произнести свое имя. Его охватило странное предчувствие, словно сейчас должно было произойти нечто важное. И оно произошло.
- Из какой ты стаи, Никита? Кто твой альфа?
Никиту охватило изумление и оно не укрылось от внимательного взгляда Бельшанского.
- Что такое? - чем дольше длилось молчание, тем сильнее Настин препод хмурился, и Никите пришлось сказать хоть что-то, чтобы прекратить эти бессмысленные переглядывания.
- Я .. я не понимаю, о чем вы. Ни в какой стае я не состою. И что за альфа?
Губы Бельшанского дрогнули в снисходительной усмешке, но стоило ему понять, что Никита говорит серьезно и подобие улыбки пропало.
- Ладно.. Попробуем по другому. - Бельшанский прищурился и повел плечами, отчего Никита понял - он волнуется, хоть и пытается казаться спокойным. Но после вопроса преподавателя, всерьез заволновался уже Никита. - Ты же знаешь, что ты оборотень?
Никита заерзал под пытливым взглядом и пожалел, что сел на скамейку, оставив при этом Бельшанскому возможность стоять и смотреть на него сверху вниз, а мужчина понятливо кивнул головой.
- Не веришь, значит. И не знаешь.. Ну что ж, давай знакомиться.
Никита открыл рот, чтобы напомнить, что они уже знакомы, но внезапно услышал в своей голове чужой короткий вой, на который сразу же откликнулся повизгиванием его подселенец. Вой повторился, сменился на строгое ворчание, и подселенец Никиты зашелся истеричным лаем и рычанием. В голове разразилась настоящая война, хотя внешне мужчины выглядели неподвижными и только ошарашенное лицо Никиты выдавало, что тут происходит нечто необычное.
- Да уж, - покачал головой Бельшанский и в голове Никиты наступила тишина. - Ты совсем запустил своего волка. Ты хоть раз оборачивался?
- Чего? - Никита все не мог отойти от произошедшего и машинально прислушивался к себе, пытаясь отыскать уголок, где прячется его сожитель по телу, но в итоге признал - нет такого уголка. Он везде, в каждой мышце и в каждой капле крови. Чужое присутствие ощущалось настолько остро, что Никита уже не мог различить, где кончаются его мысли и желания и начинаются чужие.
- Сколько тебе лет? - Бельшанский все ещё наблюдал за внутренними метаниями Никиты, но его присутствие почему-то больше не напрягало, а даже успокаивало.
Никита интуитивно чувствовал, что этот человек не навредит. Он может помочь.
- 22 года.
По лбу Бельшанского поползли морщины.
- И ты ни разу не оборачивался? Бедолага. Как ещё с ума не сошел..
Никита закрыл глаза, сдерживая слезы. Сейчас, когда рядом оказался хоть кто-то, понимающий и жалеющий его, Никита почувствовал себя маленьким мальчишкой. Столько лет он держал все в себе, мучился, страдал и ненавидел свое извращённое воображение, и думал, что его моментально упекут в больницу, как только он решит открыть рот. И что в итоге? Его жалеют.