(не) Чужая жена - стр. 16
Любимый будет пить кофе, а я его развлеку рассказом о своем сне!
В предвкушении, что он будет меня ревновать.
Это же Корсар! Корсаков!
Тот Корсаков, у которого я украла документы для Антона. И который – это я потом узнала – грозился меня даже посадить, причем на приличный срок! Но Антон и его отец Илья Аскольдович, меня поддержали и помогли.
Я снова слышу будильник, открываю глаза и…
Опять вижу уже знакомые стены, дешевая плитка цвета кофе с молоком.
И глаза цвета коньяка.
Корсар.
- Ты еще здесь? Я же тебя п-ф-ф…
- Ты что-то пила? Курила?
Господи, он вообще о чем?
***
Смотрю на него, как на… ну, не совсем здорового.
- Я? Я вообще не курю! Вы с ума сошли! – машу перед его носом указательным пальцем. – Убирайтесь из моего сна! Я вас ненавижу!
- Твою ж мать… ладно, поехали скорее!
Я не хочу никуда с ним ехать, но меня опять накрывает, резкая боль сдавливает виски, в глазах темнеет, и я проваливаюсь в небытие.
Сон перестаёт мне нравиться.
Открываю глаза от резкого толчка.
Сижу в машине.
Вернее лежу.
На груди у бывшего шефа.
- Ой… простите…
Откуда он здесь? Что происходит?
- Василиса, ответь, пожалуйста, ты что-то пила? Курила?
Почему он интересуется? Что вообще происходит? Почему я еду с ним в машине?
И тут меня накрывает.
Антон. Его пощечина. Ленка у дверей лифта. Парень-бандит на улице, выпускающий в меня струйку папиросного дыма. Патрульная машина, полицейские, отбирающие у меня паспорт и сажающие в камеру. Обезьянник. Богиня в алом пальто. Корсар.
Корсар…
Мамочки…
Все это не сон. Все это со мной!
И я хочу умереть…
Я снова реву уткнувшись в грудь бывшего начальника, и где-то на самой окраине моего разума отпечатывается аромат его тела, потому что рубашка расстегнута, и я…
Господи, я прижимаюсь к смуглой коже! И… у меня просто нет сил оторваться. И нет сил посмотреть ему в глаза! Потому что я помню, как мы целовались. Очень…страстно.
И понимаю, что это был никакой не сон! Совсем не сон.
Реальность.
Я поцеловала Александра Николаевича Корсакова, владельца компании «АК- Корпорэйшн», моего бывшего начальника. Не во сне. Наяву.
Господи, какой ужас!
Или… не совсем ужас?
Он ведь был не против?
Боже, о чем я думаю? Что со мной?
Снова чувствую резкую боль – виски давит. Ломит голову. И накатывает слабость. Кажется, у меня давление упало. Такое со мной бывает, редко, но бывает…
Всхлипываю, стараясь чуть повернуть голову, чтобы все-таки не упираться в его… в его голую грудь.
Зачем он галстук снял? Он ведь всегда ходит только в костюме, обязательно с галстуком. И рубашка всегда застегнута на все пуговицы. А тут…
Почему мне так «везет»? Стараюсь немного отстраниться, снова носом шмыгаю, стыдно как – теперь его рубашка еще и мокрая от моих слез! Хорошо хоть тушь с глаз удалось смыть, а то еще бы черные разводы на рубашке оставила!
- Тише, маленькая, все хорошо. Сейчас приедем в клинику…Серега, ты можешь ехать быстрее, а? У меня тут Армагеддон…
Это я Армагеддон? Почему?
- Александр Николаевич, всемирный потоп, скорее. Армагеддон – это другое!
- Ты поучи жену щи варить! Мы десять минут назад должны были быть в клинике?
- Я ж не виноват, что тут какой-то козел к своему парню на свиданку спешил! Влетел в столб, тачила всмятку, мозги его по асфальту, ну и пробка…