Не будите спящих демонов. Персонажи народных сказаний и герои реальной истории - стр. 4
Итак, «шi» – фонетический вариант si как результат перехода переднеязычного согласного в шипящее. По версии Знойко – «она». Но в праиндоевропейском языке личные местоимения 3-го лица не представлены. Их роль отдана указательным местоимениям (ср. русск.: «он, она» – «оный, оная»). К si относительно близок по звучанию корень >*so- «этот, тот» (корни и другие элементы реконструируемого языка принято помечать «звёздочкой» слева). Учитывая свойственный индоевропейским языкам переход гласных, можно предположить, что к этому корню восходят личные местоимения 3-го лица женского рода: ирл. sh, нем. sie, англ. she и др. Созвучны ему и некоторые указательные местоимения: например ст. – слав. «сѣ, си, се», русск. «сей, сия, сие». Другой претендент на первую позицию в изначальном варианте фразы – корень >*sē- «сеять». Третий кандидат – возвратное местоимение в винительном падеже: >*s(w)e (реконструкция Освальда Семереньи[10]), где w – полугласный звук типа белорусского «ў» («у-краткое»), или >*se (реконструкция Роберта Бекеса[11]) – «себя».
Слово «di» можно сопоставить с корнем >*deu- «делать» (>*eu – нисходящий дифтонг: >*e – слоговой гласный, >*u – неслоговой). Ср. др. – русск. «дѣяти» – делать, творить, совершать.
Слову ri, предположительно, соответствует корень >*rei – «течь, бежать», где >*ei – нисходящий дифтонг с неслоговым >*i; в ряде праславянских слов этот дифтонг перешёл в [ī]. Вероятно, с корнем >*rei – связано русск. «реять» (по В. И. Далю, «плавно стремиться, быстро нестись или течь, лететь, падать»).
Как видим, гипотеза Знойко не лишена оснований – по крайней мере, на уровне лексики. Но есть ещё законы грамматики.
В синтетическом языке, каким является праиндоевропейский, грамматические отношения выражаются словоизменением посредством флексий (в отличие от языка аналитического, например современного английского, где ту же задачу решают преимущественно служебные слова). Осмысленные фразы на синтетическом языке, как правило, не могут состоять из односложных слов, представляющих собой основы с нулевыми аффиксами. В праиндоевропейском едва ли не единственное исключение из этого правила – использование чистой основы глагола в качестве формы повелительного наклонения второго лица единственного числа[12]. (Отмеченная особенность отчасти сохранилась в нынешних индоевропейских языках; ср.: нем. legen «класть» – leg! «клади!», русск. «стоять» – «стой!» и т. п.). Что же касается существительных единственного числа, лишь часть их (согласно реконструкции Бекеса) получает нулевое окончание – в местном падеже, или локативе. (Так называется падеж со значением места; в русском языке он тоже есть, но о нём не говорят в школе, считая для простоты разновидностью предложного падежа; ср.: «в лесу» – местный падеж, «о лесе» – собственно предложный. В праиндоевропейском языке локатив образуется без предлогов; той же особенностью отличается латынь. Редкий пример беспредложного локатива в русском языке – слово «до́ма», с ударным «о».) Другая часть существительных, по Бекесу, имеет в местном падеже окончание >*-i. По Семереньи, такое окончание получают в локативе все существительные единственного числа.