Не бойся меня - стр. 7
Саша против воли думала об этой статье – про кислоту – и не заметила, как пригорел рис. Затем обнаружилось, что из морозилки пропала ее пачка фарша, потом отвалилась ручка у сковородки. Ручка держалась на соплях еще с сентября, но все равно было обидно, а еще это значило, что придется тратиться на новую сковороду – а Саша в этом месяце и так перевалила за лимит трат, устроив этот дурацкий вечер в клубе вместе с Ариной. Зачем вообще она туда потащилась? При воспоминании о коктейлях во рту до сих пор чувствовался неприятный привкус, а то, что неделю назад казалось таким естественным и верным, теперь выглядело как минимум сомнительным.
Легкость ушла. Спокойствие тоже. Возвращались тоска и пустота. Саша сидела на кровати в сумрачной комнате, глядя, как за стеклом скрывается среди голых деревьев солнце. Обхватив себя руками, она тихонько раскачивалась; кровать скрипела. В комнате было душно, Саша открыла окно, и с улицы потянуло свежестью и прохладой. Тогда она решила, что, может быть, стоит прогуляться, чтобы разогнать хандру. Накинула толстовку, надела куртку, зашнуровала ботинки, разогнулась и вновь встретилась глазами со своим отражением в зеркале на двери.
Было ли виновато освещение, настроение или что-то еще – а может, виновата была сама Саша, – но в этот миг, в полутемной и пыльной комнате, она показалась себе еще более жуткой, чем утром. Неприятной, почти уродливой, какой не казалась еще никогда. Серые темные полукружия под глазами, спутанные, уныло повисшие волосы. Тусклый взгляд и россыпь черных точек на носу. Какие-то борозды на лбу – папа говорит, это оттого, что она постоянно хмурит брови.
Саша оглядела себя полностью. Покрасневшие худые запястья – сухие, сколько ни мажь кремом. Заусеницы на пальцах, криво подстриженные ногти. Живот и бока. Не критично, но как хотелось бы быть стройнее… Заляпанные грязью брюки, старые ботинки, толстовка, выглядевшая такой дешевой, куртка с дырой в кармане…
Саша зажмурилась, выскочила из комнаты, захлопнула дверь и повернула ключ. На ходу застегивая куртку, побежала к лестнице и вышла на улицу – в февральские сумерки, в шум машин, людской гул, в движение и жизнь. Она была такой маленькой в этом районе, во всей огромной Москве; пешкой в хаосе жизни. Но на улице, в отличие от пустой комнаты, она хотя бы была – наравне с другими людьми, спешащими или медлящими. Она была одной из них – незаметной и неразличимой, ничем не выделяющейся из толпы. Отчего-то Сашу успокоила эта мысль, ощущение песчинки, пульсирующей в общем ритме. Она сунула руки в карманы и через пустырь перед общежитием двинулась к заброшенному парку, за которым начинались гаражи, среди которых она так любила бродить.
Стоя на светофоре, Саша проверила уведомления и увидела тридцать лайков к посту про «Эклектику». Подумала: все-таки надо было затегать паблик. Усмехнулась. Ничего-ничего. Вот пройдет на стажировку – и затегает.
Пройду. Обязательно пройду. А не сложится – так пройду в следующем году.
Она подняла голову навстречу ветру. Он разметал волосы и как будто выдул лишние мысли. Саша ускорила шаг, пружинисто ступая, почти побежала знакомой дорогой – через двор многоэтажки, потом в арку, затем через сквер с голыми кустами сирени, вперед и вниз.
В конце концов, если не выйдет с журналистикой – будет рисовать на заказ. Невесть какое искусство, но хотя бы деньги. Тем более в группе такие хорошие отзывы иногда на ее скетчи, бывают даже репосты. Надо зарегистрироваться на какой-нибудь бирже, выложить работы. И может быть, уже сейчас начать искать заказы, собирать отзывы и портфолио.