Не бойся быть моей - стр. 29
– Ну, может, ты и права. – Он-таки расценил её смех по-своему. – Меня долго не было, многое могло поменяться. – Антон подошёл и присел на край кровати. Вытащил руки из карманов и приложил ладонь к раскрасневшейся щеке Виктории, её кожа была такой нежной, такой влекущей. – Температуры нет, – зачем-то снова повторил он.
– Мне лучше, можешь уходить.
Снова вернулась недоверчивая Вика, и Антон решил больше её не тревожить, только вот руку от Викиной щеки никак не хотелось убирать. Не удержавшись, он погладил её костяшками пальцев и заработал удивлённый вздох. В этот момент в комнату вернулась Алиса, неся воду и какое-то лекарство на подносе. Она вежливо отошла к столу, не вклиниваясь в их беседу, но момент уже был нарушен.
Виктория чувствовала себя поглощённой взглядом Антона. Он так смотрел на неё, будто хотел найти в её лице ответы на все свои вопросы. В конце концов, она закрыла глаза и отвернулась, разрывая контакт своей щеки и его ласкающих пальцев.
Это было ни к чему… ни к чему…
Когда она, наконец, осталась одна, вместо отдыха на неё накатила лавина мыслей и воспоминаний. Всё крутилось вокруг обещания, которое она дала Ерохину.
Обещания, что у неё никогда не будет детей.
Она тогда была уверена в своих словах, кроме того, пребывала в полнейшем отчаянии и готова была пообещать практически что угодно. Она верила Ерохину, верила просто потому, что больше никому верить не могла. Он держал её судьбу в своих руках, и другого пути у неё не было. В тот день она не только отказалась от возможности иметь детей, но и пообещала стать ведущей моделью его агентства. Его музой. А музы Ерохина не беременеют.
Но не потому, что особо тщательно предохраняются.
Они не могли забеременеть, потому что женщина, прошедшая стерилизацию, не способна зачать.
Как бы она объясняла своё положение, если несколько лет назад заставила Ерохина поверить, что операция была проведена?
Тина ей однажды сказала: «Вика, ты же не хочешь видеть Романа в ярости?»
В ярости? Вот уж точно нет. Ей было достаточно время от времени видеть его сердитым. Она точно не хотела повстречаться с разъярённым Романом Сергеевичем.
Тина была единственной, кто её понимал, потому что сама находилась когда-то на её месте.
Поэтому Вика жила и молчала в тряпочку, время от времени провоцируя Ерохина, но не доводя до греха. Ей не хотелось терять то, что она имела. Вернее, она не могла позволить себе потерять это. И дело не в амбициях, не в прихотях, не в удобстве, не в спокойной жизни.
У неё на всё были свои очевидные причины.
И только некоторые знали их.
17. 16
Шереметев задумчиво допивал сваренный им же кофе, когда на кухню вошла Юля. Он сразу понял, что это она, стук каблуков от её слегка припрыгивающей походки был характерным.
– Что ты тут делаешь в такую рань? Ты же не работаешь? – Она картинно посмотрела на наручные часы, золотые тонкие стрелки на которых показывали почти семь.
– Привычка начинать день пораньше.
– А мне обычно лень.
Антон засмеялся и поставил вариться новую порции кофе для Юли, пока она потирала уставшие глаза.
– Папа хочет подписать новый контракт с каким-то прибалтийским агентством. Просто одержим этим, - щебетала она. – Какое-то супершоу. Шесть дней, шесть ночей без отдыха и сна. Виктория и остальные модели просто рухнут без сил.