Назад в космос - стр. 41
Катя летела по улице молодым быстрым шагом – свободным, размашистым, полезным для тонуса, – улыбаясь встречным лицам и предвкушая, как она сегодня хорошо поработает. Чирлидер пассажирского шлюза – должность в основном контрольная, как и большинство на станции: наблюдай и не мешай. Если честно, она не столько на случай, когда автоматика засбоит – у нас все приводные маяки, причальные мишени и механизмы стыковки дублированы, – сколько для радости. Девяносто процентов рабочего времени чирлидер сидит и наслаждается осмысленной трудовой деятельностью на пользу общества. Но еще десять, и они главные, самые ответственные, – он несет радость людям. Когда к Бочке-Восемь причаливает не робот, а настоящий планетолет с экипажем, астронавтов должен принять на борту станции такой же, как они, живой человек. Добрый, теплый, светлый, гостеприимный. Лицо «Мечты‑8», лицо мечты о счастье и лучшем будущем для всего человечества. Сегодня именно такой прекрасный день – ожидается маленький русский кораблик, истомившиеся в тесноте астронавты сойдут на станцию, и Катя их встретит… Пока не знает как. Возможно, просто улыбнется, и они все поймут.
Да, именно так. Простенько и со вкусом.
Строгое и функциональное здание космопорта стояло в центре восхитительного лесопарка, тщательно и продуманно запущенного, натурального до дрожи. По веткам прыгали белки. Когда-то Катя нарочно пыталась здесь заблудиться, уйдя по грибы, но всегда, радостно хохоча, выскакивала с полной корзинкой в жилые кварталы. Она обожала свою работу еще из-за места: второго такого не найти во всей Бочке, даже на другой стороне, где действительно большой сосновый лес с реками и водопадами. И сам космопорт был чудесен. Невозможно поверить, что под этим стеклянным кубиком в стиле баухаус посреди лесной лужайки – двадцать этажей сложной машинерии, а еще ниже обшивка станции и открытый космос.
Порт словно вымер, но это понятно, здесь мало персонала, и все заняты, держат руку на пульсе грузовых перевозок. Никого не встретив по дороге, Катя прошла в кабинет, остановилась перед ростовым зеркалом, придирчиво оценила свой внешний вид и нашла его превосходным. Села в удобнейшее кресло, нарочно поерзала, чтобы лишний раз насладиться его уютом, пробежалась взглядом по трехмерной схеме шлюза – все отлично, все готово – и почувствовала себя человеком на своем месте. Вау! Красота. Жизнь, в общем, только начинается, а уже удалась. Везучая ты, Катя.
Какой восторг: на работе как дома. Так, что у нас… Корвет МЧС России «АПК‑10», стыковка, перегрузка контейнера… и что они забирают, а не все ли равно, какие-то числовые коды, лень смотреть, да и не мое это дело… и двое сходят с борта, чтобы подписать документы у Генерального диспетчера. Через два с половиной часа они будут здесь – капитан Андрей Баженов и бортмеханик Герман Германн. Прекрасно. Работаем.
– Маркус? Ой, Маркус! Привет!
Маркус был одет в ослепительно-белый рабочий комбинезон садовника и смотрелся очень неплохо, только как-то скованно. И глядел странно. В руках он держал пучок фиалок. Скромная привилегия контролеров-наблюдателей паркового оборудования: техника срезает лишние цветы, а садовники подбирают и раздают на улицах. Идет такой весь в белом и дарит букеты, а люди тают от счастья. Замечательная профессия. Катя, в общем, к цветам привыкла; сколько он ей носил, не сосчитаешь; и радуга в ее садике – это заслуга Маркуса; так умело нарисовать схему для робота-садовника может только человек-садовник… Но все равно очень приятно.