Найди себя - стр. 16
– Да, и висела бы ты гирей у него на руках, голубушка, – сказала я себе вслух. – Сиди смирно, с этим скользким типом никогда ничего не случится, вывернется.
Я не перестала волноваться, но на душе полегчало. Сходила к Робби, потребовала у него термос с кофе, запаслась бутербродами и вернулась в рубку во всеоружии.
Время стало вязким и противным. Я нервно курила сигарету за сигаретой, давясь черным горьким кофе. Иногда засыпала прямо в кресле, просыпалась, когда затекали руки, ноги или шея, вставала, разминалась, снова возвращаясь к кофе и сигаретам. Ожидание раздражало меня своей неизбежностью, время – безнадежной неподвижностью, а Карл – своей целеустремленностью и таинственностью. Я внезапно поймала себя на том, что думаю только о нем.
Сначала я пыталась понять, что им движет, мне никак не верилось, что человек может совать шею в крутую передрягу только за деньги. В результате классифицировала его, как полного прохвоста, и принялась размышлять, что мне делать дальше. Снова вернуться в ненавистный цветник у моря? Меня передернуло от отвращения. Во дворец? Там творится неизвестно что, и, если даже Карл поможет королю Рэнделлу и моему мужу по совместительству выскочить сухим из воды, что я с ним буду делать? Нет, нет, только не это…
На этой драматической ноте я в очередной раз заснула, ворочаясь в кресле, чтобы устроиться поудобнее. Визг сирены подбросил меня в воздух, я кинулась к компьютеру. На карте появилось светлое пятно. Осторожно попробовала взять управление на себя. Компьютер не сопротивлялся, и корабль послушно отправился вниз, к ночной земле.
Посадив корабль, я кинулась к входному люку, чтобы высказать этому типу все, что за это время передумала, но ничего не получилось. Карл не вошел, не смог войти, он валялся на земле, в грязи, корчась и мыча сквозь зубы. Бросившись к нему, я вцепилась руками в одежду, невероятным усилием затащила по трапу и прислонилась к стене, пытаясь отдышаться. Боже, какой же он тяжелый!
Карл с усилием протянул руку вперед. Чего ему нужно? А! Поняла!
Я рванула в рубку, приказала компьютеру поднимать корабль на орбиту, бегом вернулась, но на обратной дороге в недоумении остановилась. Карл медленно, но целеустремленно полз по коридору, оставляя за собой следы грязи, перемешанной с кровью. Попыталась помочь, но он оттолкнул меня, прошипев сквозь зубы:
– Сам! Иди со мной, поможешь…
Так мы и добрались до его каюты – он извивался по полу, как огромный червяк, а я короткими шажками сопровождала его. Открыла дверь, и Карл сразу направился к душевой комнате. Я открыла ему и эту дверь, чувствуя себя лишней в этом действии. Добравшись до места, он бессильно прошептал:
– Слушай… пока я не отрубился… На полке… возьми синюю коробку… сделай инъекцию… Срежь с меня эти лохмотья… в аптечке черная банка… намажь мои дырки… и больше не шевели…
Я сделала укол, попыталась вытащить нож из ножен на его бедре, но не смогла. На трясущихся ногах сходила за ножом на кухню. Вернувшись, осторожно срезала с него остатки разодранного и обгорелого комбинезона. От его ран мутило, особенно из-за грязи на них. Преодолевая тошноту, взяла банку с черной вонючей мазью, щедро шлепая жирную гадость на ободранную и обожженную кожу.
Мне ужасно мешал длинный хвост его грязных, пропитанных кровью, всклокоченных волос, который приходилось постоянно отбрасывать в сторону. Больше всего пострадали спина и грудь, руки были почти целыми, а ноги были в полном порядке, за исключением нескольких здоровенных синяков. На всякий случай я намазала и их. Потом заставила встать себя на ноги, чтобы отмыть руки от тошнотворной смеси мази, крови и грязи.