Навязанная жена. Нелюбимая - стр. 28
Наконец, галерея закончилась. Свернув налево, мы попали в новый коридор, шли по которому совсем недолго. Вскоре служанка остановилась у двухстворчатых дверей и с поклоном отступила. Стоило нам подойти, как створки медленно распахнулись, пропуская нас вперед.
Алекс тут же разжал мои пальцы, шепнув напоследок:
– Я рядом, куколка. И я, кажется, нашел ближайшее кладбище. Так что если кто-то посмеет тебя обидеть, все их светлое великолепие ждет много чего интересного.
Он произнес это таким тоном, что я не смогла не улыбнуться. Хотя понимала: он не лжет, а вполне себе готов сделать все это ради меня.
Подхватив подол черного платья, я со счастливой улыбкой на губах смело шагнула внутрь.
– Франческа! – Крик матери был таким… проникновенным, громким и отчаянным.
Застыв на середине пути, я молча наблюдала за тем, как прекрасная леди Морентон… мама… моя милая мама, которая нисколько не изменилась за эти годы, даже еще сильнее похорошела, забыв о нормах и правилах, подбежала ко мне и обняла так сильно, что у меня сбилось дыхание. Или причиной нехватки кислорода стал противный ком у горла, который я никак не могла проглотить?
– Франческа! – прошептала мама.
Отстранившись, она взяла мое лицо в руки и внимательно осмотрела. Она пристально изучила каждую черточку, замечая каждое изменение, которое произошло со мной за эти годы. Я послушно замерла, позволяя ей все, что она захочет. Ее светло-голубые глаза с золотистым ободком смотрели так нежно, что ком в горле стал еще больше.
Никогда не думала, что так соскучилась по ней, по ее прикосновениям, по улыбке и голосу. Все эти годы я гнала от себя мысли о прошлом, вспоминала лишь о плохом, чтобы не травить себе душу. А ведь было и хорошее. Много хорошего.
– Какая ты стала взрослая! – сморгнув подступившие слезы, произнесла она и отступила, чтобы рассмотреть меня целиком.
Я оставалась в дорожном платье из добротной, но тонкой черной шерсти, нити которой были специально замагичены на удержание тепла и комфортного состояния. Воротничок-стойка подчеркивал длину моей шеи, длинные рукава с узкими манжетами изящество запястий, красивый силуэт делал талию уже, а юбка небольшой пышности демонстрировала мою хрупкость.
– И какая красивая, – с мягкой улыбкой прошептала матушка. – Но не слишком ли много… черного? Мы привезли твои платья, портниха готова быстро подогнать их под твою фигуру.
Я помнила эти платья: нежно-розовое, светло-желтое, пастельно-бежевое, небесно-голубое, приглушенно салатовое, невинно мятное и так далее. Ни капли черного или хоть немного темного.
– Спасибо, мама, но у меня все есть, – ответила я и перевела взгляд на приблизившегося к нам отца.
Он был все такой же высокий, мощный и сильный. В светлых волосах уже поблескивала седина, но еще больше ее обнаружилось в короткой аккуратной бородке. Серо-зеленые глаза в обрамлении золотистого ободка силы смотрели прямо на меня.
– Здравствуй… отец. – Я немного споткнулась на обращении, не зная, имею ли право так его называть. После побега он вполне мог отказаться от меня.
– Ты все-таки приехала, – проговорил он после небольшой паузы.
Я так и не поняла, обвинял он меня в приезде или был рад видеть, но уточнять не стала. Обниматься он не спешил, и я не стала настаивать.
– Алфея была очень настойчива.