Навязанная девочка - стр. 16
Тетя Эльмира кажется тоже это чувствует и, смутившись, отпускает меня так же резко, как и обняла.
Ее тут же оттесняют мужчины, приближенные моего дяди и моего… Мужа теперь?!
Новый статус не укладывается в голове.
Толпой выходим из кабинета. Внутри болезненно гудит. Я даже не знаю, куда мы последуем сейчас.
Где я буду жить? Как?
Ни о чем вслух не спрашивая, покорно бреду туда, куда меня направляют. Представляю себе, что вот сейчас идет раздача. И я пока не вижу своих карт, но они уже упали передо мной стол. Я не могу повлиять на то, какие это карты, но могу попробовать выиграть, разобравшись в текущей игре.
И все равно так обидно....
Я до последнего наивно надеялась, что дядя отпустит меня восвояси.
От родителей мне осталась квартира в Черногории. Возможно, какие-то счета…Я мечтала достичь совершеннолетия, убедить дядю, что проще сделать вид, что меня вовсе не существует, как когда-то его семья поступила с моей матерью, и я бы уехала. Я была уверена, что никто из диаспоры не возьмет меня замуж и толку от меня никакого нет.
Но Дадуров все-таки нашел, кому меня продать. И достаточно оперативно. Договорились они с Тереховым явно не вчера, а значит сбегать, как только узнала, было бессмысленно. Дядя бы не простил такой позор. Меня бы обязательно нашли и как минимум наказали. Так что последняя моя надежда – попробовать договориться с Булатом. Другого выхода я не видела пока.
Вот что он из себя представляет, этот Булат?!
Кошусь на своего мужа, когда на парадной лестнице он подходит ко мне и демонстративно берет под руку. Подмигивает при этом, едва заметно улыбнувшись. Будто для него это все игра…
А мне от его расслабленности только еще горше. Отворачиваюсь, опустив взгляд, чтобы не видел сколько злости и отчаяния плещется в глубине моих зрачков. Медленно спускаемся, идем к выходу. Мужчины вокруг шутят, на грани пошлости. Как принято на свадьбе. Хоть какие-то приличия соблюдены, хотя именно этот момент я предпочла бы вырезать.
Боже… Мне правда придется с ним спать этой ночью?!
По телу разливается липкая слабость, и я невольно сильнее цепляюсь за мужской рукав.
Терехов мне чужой. Незнакомец. Неприятно передергивает от самой мысли, что будет касаться меня.
Зажимаюсь, все мышцы напрягаются. Булат так близко ко мне сейчас. Чувствую его твердое как камень предплечье под своими ледяными пальцами. Запах мужского холодного парфюма щекочет ноздри и кажется дико раздражающим. Его низкий насмешливый голос режет слух. Он мне физически неприятен сейчас.
До легкой тошноты.
Еще вчера, при первом знакомстве, я ощущала его совсем по-другому, но тогда никто не принуждал меня! А сейчас от одной мысли о нашей возможной близости мутит.
Перед нами распахивают тяжелые резные двери ЗАГСа, выпуская наружу. Раскат сухого грома заставляет сильно вздрогнуть, отчего чуть не подворачиваю ногу на ступеньке. Дождь так и не пошел, но все небо затянуто свинцовыми тучами, будто падающими прямо на тебя. Душно и то и дело гремит.
Высыпаем своей небольшой компанией во двор. И тут на меня летят рис и монеты. Охрана мгновенно ощетинивается, что выглядело бы даже смешно, если бы я сама не перепугалась. Здесь совершенно некому меня так встречать!
– Горько! Горь… – два девичьих звонких голоса рассеянно замолкают, обрываясь на полуслове.