Наваждение. Проклятые элохимы - стр. 6

Девушка стояла на пороге, как он и предполагал. Невысокая, в сером вязаном свитере, скрывающем изгибы фигуры, и синих болоньевых штанах с мокрыми пятнами на коленях. Ее влажные светлые волосы были гладко зачесаны и открывали высокий лоб.

Стикс отметил правильные черты, настороженный взгляд, напряженную позу.

Хороша, но пуглива. Как сексуальный объект она его не заинтересовала. Он предпочитал женщин другого уровня, а не нищих девчонок с выпрыгивающим сердцем и сжатыми добела губами.

Впрочем, если ее губы разжать, они будут вполне ничего…

Он представил, как подходит к ней очень близко и проводит пальцем по этим губам, стирая с них напряжение. Они раскрываются перед ним как цветок, и он проталкивает палец внутрь, а девчонка охватывает его губами, касается языком и затягивает в горячую, влажную середину…

Девчонка вздрогнула, разрушая фантазии Стикса. Будто прочла его мысли.

Он увидел, как дернулась венка на ее горле, как заметался взгляд, ища пути к отступлению. И негромко проговорил:

– Что заставило тебя выйти на улицу в комендантский час? Разве не знаешь, чем это может грозить?

***

Черт! Конечно же, она знает! И никогда бы не подвергла свою жизнь опасности, если бы не потребовали обстоятельства!

Айна хотела бросить это в лицо мужчине, который сидел перед ней.

Откинувшись на спинку кресла и положив ногу в дорогой белоснежной туфле себе на бедро, нувэр Хассель сканировал ее взглядом. Черноволосый и бледнокожий, как все элохимы. С тонкими и в то же время хищными чертами.

Больше всего на его лице выделялись глаза: два черных омута без белков, в центре которых алел двойной звездообразный зрачок. Они притягивали и завораживали, пронзали насквозь. Под этим взглядом она чувствовала себя беззащитной. Больше того – уязвимой. Как мышка в клетке с орлом.

Он смотрел пристально, но без эмоций, терпеливо ожидая ответ. Айна поняла, что не сможет соврать.

Впрочем, сказать правду – тоже.

Придется изворачиваться, чтобы избежать опасной темы.

– Я… я засиделась в гостях, нувэр. Примите мою благодарность за то, что впустили в свой дом.

Слова давались с трудом. Особенно слова благодарности тому, кого она считала захватчиком и врагом. Айна вытолкнула их из себя и медленно опустилась на колени под немигающим взглядом мужчины.

Нувэр Хассель должен принять ее благодарность и разрешить подняться.

Таковы правила. Она никто – жалкая человечка. Прах из праха и в прах уйдет. А он элохим – практически божество. По меркам людей недосягаемый, всемогущий и вечный.

Она опустила голову и уткнулась взглядом в пушистый ковер. Мелькнула глупая мысль: жалко мишку. Голова полярного медведя оказалась в двух метрах от нее и загадочно поблескивала темными глазами. Казалось, что мертвый медведь ей подмигивает.

Но хозяин не торопился.

Айна услышала, как он поднялся. Невольно сжалась, почувствовав легкие, почти беззвучные шаги. Он обошел ее сзади и замер. Так близко, что от ощущения его тела по ее коже побежали ледяные мурашки.

Она вздрогнула, невольно поднимая глаза. Взгляд уткнулся в полированный бок секретера. В нем отражался каминный зал и она, стоящая на коленях, и мужчина, застывший за ее спиной.

Айна нервно сглотнула. Закусила губу.

Что ему нужно? Почему он просто не скажет ей встать?

В голове метались сумбурные мысли, сдобренные вспыхнувшей паникой.