Наваждение - стр. 16
– Лейтенант, – обратился к нему один из копов, которому не терпелось еще раз рассказать все свежему человеку, – этот тип только что грабанул с пушкой ресторан и бежал по улице. Мы назвались, показали наши полицейские жетоны, а он, гад, открыл огонь – стрелял на бегу, а на улице полно народу… У нас выбора не оставалось, пришлось его достать. Больше никак, никак.
Д’Агоста одобрительно похлопал копа по плечу и посмотрел на табличку с именем:
– Успокойся, Окампо. Вы сделали все как положено. Расследование это подтвердит.
– Он так палил, как будто завтра конец света.
– Для него – уже наступил.
Д’Агоста отвел в сторонку представителя отдела внутренних расследований:
– Какие-то проблемы?
– Вряд ли, сэр, – ответил уполномоченный, закрывая блокнот. – Слушания, конечно, не избежать. Но тут все ясно. – Лейтенант понизил голос: – Проследите, чтобы ребята получили психологическую помощь. И пусть, прежде чем давать показания, поговорят с адвокатом.
– Сделаем.
Д’Агоста задумчиво посмотрел на убитого:
– И сколько он взял?
– Долларов двести. Наркоман чертов. Высох уже от героина.
– Тяжелый случай. Опознать можем?
– Уоррен Забриски, из Фар-Рокауэя.
Глядя на место происшествия, д’Агоста покачал головой. Все прямо как по заказу: пара копов, и оба принадлежат к этническим меньшинствам; убитый преступник – белый, свидетелей – завались, происшествие снято камерой наблюдения. Все просто и ясно. Никакой Эл Шарптон[5] не поднимет вой, никаких тебе маршей протеста или криков о полицейском беспределе. Злодей получил по заслугам – всякий признает.
Д’Агоста огляделся. Несмотря на холод, за лентой собралась немалая толпа. Рокеры, яппи, метросексуалы – черт их разберет, как они теперь называются. У тела все еще суетились судмедэксперты, у обочины стояла «скорая», детективы допрашивали владельца ограбленного ресторана. Все работают, всё под контролем. Скверное дельце – пойдет теперь писанина, отчеты, допросы, показания, слушания, пресс-конференции… И все из-за паршивых двух сотен – на дозу героина.
Лейтенант подумывал, как бы незаметнее смыться, когда в дальнем конце ограждения поднялся шум. Кто-то поднырнул под ленту и вошел в огороженную зону. Д’Агоста сердито повернулся – и оказался лицом к лицу со специальным агентом Алоизием Пендергастом, за которым спешили два полисмена в форме.
– Эй, вы! – крикнул один коп, грубо хватая агента за плечо.
Пендергаст легким движением освободился, достал свой жетон и сунул полицейскому под нос.
– Какого… – начал коп, слегка отшатнувшись. – ФБР! Он из ФБР!
– А тут он что делает? – спросил другой.
– Пендергаст! – воскликнул д’Агоста, шагнув к нему. – Вас-то сюда каким ветром? Это убийство вроде бы не ваша…
Резким, нервным жестом Пендергаст прервал лейтенанта. Неоновый свет покрыл и без того бледное лицо Пендергаста смертельной, призрачной белизной. В своем черном, сшитом на заказ костюме агент, как всегда, выглядел словно преуспевающий владелец похоронного бюро. И все же сегодня он был другим – совершенно другим.
– Мне нужно с вами поговорить. Прямо сейчас.
– Конечно. Как только я закруглюсь…
– Немедленно, Винсент.
Д’Агоста уставился на агента. Перед ним стоял не тот собранный холодный Пендергаст, к которому он привык. Эту, другую сторону его натуры лейтенант увидел впервые: раздражительность, бесцеремонность, резкие движения. И не только: при ближайшем рассмотрении д’Агоста заметил, что всегда безупречный костюм агента помят и не чищен.