Натюрморт для вампира - стр. 23
Начальник, молча кивая головой, рассматривал снимки, лежащие на столе. Его внимание привлек снимок молодой девушки с кулоном на шее. Он взял его в руки и стал рассматривать.
– Это та самая вещица? Кто, вы говорите, написал заявление? Гражданка Жураева? Кто такая? Если дочь пропала в Германии, каким образом кулон оказался здесь? Кто принес его в скупку? Кто украл? Почему? – Кропань сыпал вопросами так, что Авдеев едва успевал на них отвечать. – Ухо? Это вор-домушник, если я не ошибаюсь? Немедленно отыщите его. Надо женщине помочь. Дело серьёзное. Доложите мне лично, – обратился подполковник к участковому. – Интересно, интересно… – он ещё раз посмотрел на снимок.
Потом, отдав распоряжения Авдееву, вышел.
Следом появился Зубков и доложил, что в областном архиве нашлись дела о пропаже двенадцатилетних мальчиков: один пропал четыре года назад, другой – восемь лет. Ни самих детей, ни их трупов обнаружить так и не удалось. Дела были закрыты. До войны же похожих случаев не было.
Авдеев тут же созвонился с Дубовиком и рассказал ему об этом.
Тот молчал какое-то время, потом произнес:
– А это уже кое-что…
– О, товарищ участковый! Вовремя вы появились! – обрадовано встретила Косых соседка Прониной, Люська. – Мне утюг нужен, а Алки всё нет. Ваша помощь как раз и понадобится.
Участковый с удивлением посмотрел на женщину:
– Ты меня ни с кем не перепутала, Людмила Ивановна? – строго спросил он.
– Не перепутала, не перепутала, – затрясла она мелкими кудряшками. – Я два дня назад Алке утюг дала, она не вернула. А мне он, край, как нужен.
– А чем же я могу помочь? Свой что ли принести?
– Так у меня есть запасной ключ от её комнаты, на всякий случай она мне его доверила, а я доверия подрывать не хочу. – Люська гордо вскинула голову. – Так вот, я комнату-то открою, а вы поприсутствуете. А то, не ровен час, у неё что пропадёт, скажет на меня. А вы свидетель серьёзный, власть, значит. – Тараторя всё это, женщина вынула из кармана халата ключ и открыла дверь комнаты Прониной.
Громкий визг Люськи буквально пригвоздил участкового к месту.
Авдеев с опергруппой прибыл на место уже через пятнадцать минут.
Вывод судмедэксперта был однозначен: смерть Прониной наступила от удара виском об угол столешницы комода.
– Ну, не сама же упала? – мрачно спросил Авдеев.
– Похоже, ударили её, – Веретуха провел по щеке девушки, на которой красовалась большая ссадина.
– И пальчики, товарищ майор, все протёрты, – вступил в разговор криминалист.
– Ухо, видимо, разбирался с подружкой за кулон, вот и «намокрил», – вздохнул участковый.
– Похоже, – кивнул Авдеев, – искать надо его. Ключей, кстати, тоже нет. Унес с собой. Если что, объявляйте в розыск. Посмотри, в комнате ничего не пропало? – спросил он у Люськи, стоящей столбом у двери.
Та едва разлепила побелевшие от испуга губы:
– Да вроде, всё на месте, драгоценностей особых не было, а денег у девки и вовсе не водилось. Всё, что ухажёры давали, она тут же прогуливала, да на тряпки спускала.
– Да, беспорядок, похоже, создан для вида, чтобы нас сбить с толку, – кивнул участковый. – Брать у девицы было нечего.
– Ладно, разберёмся, – Авдеев, оставив Зубкова с Игошиным работать со свидетелями, отправился в райотдел, где назначил встречу с картографом.
– Так что, Жила, говоришь, что всё прошло гладко? – в злом прищуре Хозяина сквозила угроза.