Настройщик власти - стр. 24

Деятельный и энергичный Сосновский нуждался в постоянном музыкальном допинге. На кону стоял успех в крупном бизнесе, и он поручил слежку за немецким органистом сразу двум профессионалам.

После одиннадцати вечера Воронин доложил БАСу из телефона-автомата:

– Объект вместе с сыном поужинали в ресторане гостиницы, прогулялись в центре Москвы, и около десяти зашли в церковь.

– Какую еще церковь?

Воронин прочел по бумажке:

– Церковь евангельских христиан-баптистов в Малом Вузовском переулке.

– Где они сейчас?

– Там же. Хотя церковь для посещения на ночь закрыта.

Сосновский забарабанил пальцами по столу. В бытность ученого он постоянно решал неопределенные уравнения с несколькими неизвестными. Навыки пригодились и в реальной жизни.

– Церковь не православная. Там есть орга́н?

– Кажется, да.

– Что значит: кажется? – стал раздражаться Сосновский.

– Зайцев слышал звуки, похожие на орга́н. Словно кто-то репитировал.

– С этого и надо было начинать! Продолжайте наблюдение. Я скоро приеду! – рявкнул БАС.

Около полуночи Борис Абрамович приехал в Малый Вузовский переулок. Он уже выяснил главное про странную церковь в центре Москвы и церковный орга́н. Инструмент работы известного немецкого мастера Рёвера построен еще в 1898 году. Бурный век не потревожил старинный орга́н, он никогда не подвергался перестройкам и сохранил свой первозданный звуковой облик. По количеству регистров инструмент занимает третье место в Москве после орга́нов, установленных в Концертном зале имени Чайковского и Большом зале Консерватории.

Важная неизвестная в неопределенном уравнении найдена – это уникальный орган. Рядом с инструментом сейчас таинственный органист из Германии. Осталось выяснить его намерения.

С улицы баптистская церковь была похожа на старинный двухэтажный особняк – ни купола с крестом, ни колокольни. Сосновский велел остановить «мерседес» на противоположной стороне переулка. К нему в машину подсел Воронин.

– В церкви что-то намечается, – сообщил агент.

– Конкретнее!

– Приезжают люди, отдают в дверях что-то похожее на открытку, их пропускает молчаливый охранник.

Знакомый ритуал взволновал Сосновского.

– Как выглядит охранник? Высокий, морда кирпичом?

– Точно!

– Упертый фриц из посольства. А посетителей ты разглядел?

– Их немного. Художник с бакенбардами – Уханов! Еще был режиссер, ну этот с усами… – Воронин назвал нескольких известных личностей.

Бизнесмен стиснул зубы. Всё сходится – полночь, большой орга́н, за кафедрой маэстро Шуман, успешные люди собираются на тайный концерт. Они внутри, а он на улице. Неужели его прокатили?

В переулок въехала белая «вольво», припарковалась около церкви. Сосновский навсегда запомнил автомобиль, столкновение с которым круто изменило его жизнь. Три года назад он заплатил за ремонт «вольво» немалые деньги и до сих пор считает их самой удачной инвестицией.

Из машины вышла элегантная женщина. Она! Сразу вспомнились ее слова: элегантность – это красота, которая никогда не увядает. Сосновский бросился к балерине Воланской.

– Майя!

– Вы?!

Балерина узнала бизнесмена и замерла в растерянности. В этот момент она доставала из сумочки открытку, и Сосновский разглядел на ней памятник отнюдь не Пушкину, а Ломоносову. Почему? Новое неизвестное в нерешенном уравнении.

– Майя, зачем вы здесь? Что за церковь? Почему другая открытка?