Настоящая фантастика – 2017 (сборник) - стр. 6

– А ты осталась здесь?

– А я осталась здесь.

– Одна?

– Одна. Что тут такого? Чего я на этой Земле не видала? Здесь интереснее. Здесь мой дом.

Что-то Ариадну в поведении и словах девочки смущало, но она не могла понять – что именно? Не решив, чем и как продолжить разговор, принялась внимательно себя ощупывать, проверяя, как комбинезон высох на ней. С полевыми распылителями всегда жди подвоха – пропустят какую-нибудь складку на теле, и – привет, прореха, которую не залатаешь.

– Кстати, – ей вдруг пришло в голову, что они так и не представились, но откуда-то девчонка разузнала ее имя. Хотя сообщение о ее прилете пришло заранее, и Телониус-Минотавр наверняка объяснил воспитаннице, что скоро в их доме появится еще один жилец, – меня ты знаешь, но я тебя – нет. Как тебя зовут?

– Нить, – девчонка перекатилась и рухнула со шкафа вниз. Но прежде чем Ариадна успела испугаться за нее, она стояла перед ней, протягивая руку. – Смешно, да? Нить Дружинина. Примарка.

– Нить Дружинина, – повторила Ариадна, словно пробуя на вкус имя новой знакомой. – Примарка. А что это такое? Народность?

– Я здесь родилась, – объяснила Нить. – На Венере. Тех, кто родился на Венере, называют примарами.

Девчонка тряхнула головой, намотала на палец выкрашенную в молочный цвет прядку волос, и только теперь Ариадна с изумлением поняла – волосы у Нити настоящие! Не парик, в каких любили щеголять вынужденно обритые модницы, а вполне себе человеческие. Конечно, эпидемия, разносимая космическими вшами, давно миновала, последние вспышки зафиксированы несколько лет назад на какой-то совсем дикой периферии в Поясе астероидов, но человечество чересчур жестко поплатилось за свою беспечность и предпочитало дуть на воду, чтобы еще раз не обжечься на кипятке.

Ариадна хотела спросить Нить, кто ей разрешил ходить с настоящими волосами и распространяется ли разрешение на всех примаров, но передумала. Лишь поставила мысленную галочку в списке нарушений, которые она, как народный комиссар по контролю, обнаружила всего за несколько часов пребывания на Венере.

– Так это твой рояль? – кивнула Ариадна на несуразный для аскезы Минотавра инструмент. Наверняка родители Нити перед тем, как «драпать», пытались привить ей музыкальный вкус – весьма распространенное занятие среди тех, чьи дети рождались не на Земле.

– Его, – вновь тряхнула волосами Нить. – Его мать была знаменитой пианисткой.

– Была?

– Ну да. До тех пор, пока не погибла. А когда воскресла, то утратила свой дар. Ну, как это обычно и бывает у «возвращенцев». – Нить коротко засмеялась, и Ариадна невольно вспомнила Соломею с грубыми протезами на месте уже ненужных ей рук.

– Где я могу найти Телониуса? – Ариадна решила, что продолжать расспрашивать ребенка в отсутствие родителей или попечителей о состоянии дел на инспектируемом объекте – неэтично. Правильнее взять за рога того, кто таковую информацию может и должен ей предоставить. А вопросов к Минотавру у нее вполне достаточно. Предстояло еще договориться об инспекции объектов на поверхности Венеры, которые и составляли сердце терраформирования, – так называемых Фабрик. – Или он уже спит там, где его застал сон?

– Он никогда не спит, – возразила Нить. – Он сражается. Бьется.

– Сражается? – не поверила своим ушам Ариадна. – С кем? Ах да… уж не с Тесеем, которому я так и не вручила путеводной нити из лабиринта, поскольку никакой нити у меня и нет?