Наследство убитого мужа - стр. 21
– Не работает, падла! – взвыл он.
– Кто не работает, тот сломался, – невозмутимо заключил Шалашевич. – Эльвира Алексеевна, звоните, чего вы ждете? Оболтусы Джулая и Калинина нас не обгоняли, они сзади.
Я догадывалась, что пассажиры микроавтобуса – не весь состав «выездного собрания». Эльвира выхватила телефон, стала кому-то звонить. При этом она пристально смотрела мне в глаза, и во взгляде этой дамы четко переливались кубики льда. «В какую же засаду я угодила? – лихорадочно переваривала я. – Что случилось с соседкой? Когда она была настоящей – сейчас или тогда? Зачем ей это надо?!» И снова все пришло в движение. Прерывисто гудя звуковым сигналом, мимо нас промчался аналогичный микроавтобус. Публика возмущенно загалдела. Водитель сжалился, остановился и медленно, нарочито издеваясь, принялся сдавать назад.
– Йес! – заверещал упитанный Плющихин. – Умчи меня, олень! Давай, луноликая, выгружайся! – подтолкнул он застрявшую поперек прохода брюнетку.
Публика пришла в движение – с гоготом люди выбирались из салона на обочину. Меня подхватили за локти, куда-то потащили. Теоретически я могла воспользоваться сотовым телефоном, куда-нибудь позвонить (интересно куда – в полицию?), но как бы это выглядело? Вайман крепко держал меня за локоть, я не могла даже вырваться. Это был типичный полицейский произвол! Вся гадкая натура этих людей лезла из них, как гной из раздавленного прыща. Эльвира стояла у распахнутой дверцы второго мини-вэна и вталкивала людей в салон. Оттуда доносился беспорядочный гогот.
– Ну и как оно – в отрыве от семейной жизни, Михеич? – хрюкал за спиной Плющихин.
– Кайф! – охотно отзывался капитан Пузень. – Вырвался, как волк из клетки!
– Эльвира, что за дела? – прохрипела я, хватаясь за торец распахнутой дверцы. – Ты обещала, что ничего такого не будет…
– Милочка, ну что ты такая закомплексованная? – заулыбалась соседка. – В каждой хижине свои москиты, что ты хотела? Полезай в машину, полезай, будет весело, обещаю…
Меня внесло в салон, где находились исключительно мужики! Ни хрена себе, пикник! Я окончательно перестала соображать. Меня вдавили между двумя небритыми мужиками, а сзади все лезли и лезли.
– Ба, какой сюрприз! Доброе утро в нашей хате! Незнакомые лица! – Меня уже обсмотрели, ощупали, усадили к кому-то на колени. – Ты кто, красавица, признавайся? Блин, да ты тяжелая…
– Это ты дохляк, Шурик! – хихикала блондинка Инна, гнездясь в проходе у кого-то на плечах. – Она же плоская, как стиральная доска!
– Инночка, ты все перепутала, – кряхтела Галина, прорываясь на задние места, где ждали гостеприимные колени. – Не стиральная, а гладильная. На стиральной доске имеются хоть какие-то выпуклости…
Оскорбления в собственный адрес меня не трогали. Хотя, если вдуматься, второй размер – никакая не гладильная и даже не стиральная доска! Сами они такие! Дышать становилось нечем – даже с открытым окном.
– Эй, народ, вы охренели? – в отчаянии взывал водитель. – Куда вы лезете? Как я вас повезу?
– А нас колышет? – сипела Эльвира, которую я уже не видела. – Вези, извозчик, и чтобы довез! Бабаюшка, родной, а ты куда лезешь? А ну пшел отсюда, жди попутку, на тебя тут уже не рассчитано…
С противным скрежетом захлопнулась дверца, и перегруженная машина медленно покатила по дороге. «Уходит бригантина от причала!» – завел кто-то сзади не вполне трезвым голосом.