Наследство дьявола, или Купленная любовь - стр. 40
– Папа, что это?
– А ты как думаешь?
– Телевизор?
Отец смеётся.
– Почти. Граница между двумя мирами. Но не дверь, а окно.
Максим не понимает слова отца. Но любопытство разгорается ещё больше. Он подбегает ближе, чтобы потрогать. Но только палец касается экрана, картинка схлопывается. Больше нет телевизора – только серая матовая стена. Макс водит по ней рукой, но экран не реагирует.
– Папа, как включить?
Отец усмехается. Подходит к Максу, берёт его руку в свою, а затем рисует его пальцем на экране какой-то символ.
Стена вспыхивает и вновь начинает отображать картинку. Максим восхищённо выдыхает.
На этом моменте воспоминания обрывались.
Евгения наклонилась к малышу. Такой беспомощный и беззащитный. Такой несчастный. Из-за натужного крика пара крохотных светлых завитков выбилась из кружевного чепчика. В уголках глаз серебрились слёзки. Сердце зашлось от нежности. Руки сами потянулись к одеялку. Захотелось поднять малютку, осторожно прижать к себе, успокоить.
– Не трогай его! – не своим голосом закричала Этель, сломя голову несущаяся к Жене. – Слышишь?! Не прикасайся! Это подстава!
Она подскочила и резко оттолкнула Евгению от малыша. Не ожидавшая такого нападения, Женя потеряла равновесие и растянулась на траве.
– С ума сошла?! – возмутилась она.
– Это подстава! – тяжело дыша от быстрого бега, повторила Этель. – Смотри!
Женя проследила глазами, куда указывала блондинка, и оторопела. На пригорке, там где только что лежал ребёнок, было пусто. Абсолютно пусто. Ни белого одеялка, ни самого малыша. И даже трава не примята, как будто его там никогда и не было. Куда он делся?!
Евгения хлопала глазами с минуту, потом перевела оторопелый взгляд на Этель. Та, вместо того, чтобы объяснить происходящее, спросила озабочено:
– Ты его не трогала? Не успела прикоснуться?
– Вроде бы, нет, – пожала плечами ошалевшая Женя.
– Точно?
– Вроде бы точно, – неуверенно ответила Евгения, не понимая, чего от неё хочет Этель, и ещё больше не понимая, почему говорит блондинке полуправду, ведь всё же успела на мгновение коснуться одеялка. Даже почувствовала, какой шелковистой оказалась его поверхность.
Этель подала руку, помогая подняться.
– Что это, вообще, было? Галлюцинация? – вопросительно поглядела Женя.
Она никак не могла прийти в себя. Ощупала на всякий случай траву на пригорке. Трава как трава – ничего особенного. Похожа на земной мятлик.
– Не совсем галлюцинация, – ответила Этель.
– Тогда что? – отряхивая грязь, налипшую на всё ещё влажные джинсы, спросила Женя.
– Помнишь, я говорила тебе, что Парадайз – лучший из параллельных миров?
Евгения помнила. Но пока это утверждение казалось скорее насмешкой, чем правдой. Кроме красивого бирюзового неба, ничего хорошего Женя тут не видела. Одни раскисшие после грозы дороги чего стоят.
– И почему же он лучший? – с досадой полюбопытствовала Женя. Грязь не хотела отряхиваться, с каждым движениям всё больше впитываясь в джинсовую ткань.
– Это мир, где с тобой играет судьба, – глаза Этель вдруг вспыхнули азартом. – И ты можешь выиграть всё. Если повезёт. И если будешь делать правильные ставки.
– Ничего не поняла, – честно призналась Женя.
– Это сложно, – кивнула Этель. – Но со временем разберёшься, прочувствуешь. А пока просто запомни, что здесь не всё так, как кажется. Прежде, чем что-то сделать, сто раз подумай: оно тебе надо. Судьба играет с тобой. Будет расставлять ловушки. Будет смотреть, какие ты сделаешь ставки. А потом какая-то ставка сыграет.