Наследники Эдема - стр. 35
Остановившись, закрыл глаза. Метроном в тот же миг замолчал, и субмар перешел в активный режим.
Хайлит, Хайлит… Какие же у меня ассоциации с этим пустынным миром? Я был там всего один раз, но этого достаточно, чтобы в подсознании навсегда остался отпечаток.
Песок… зной… палящее солнце… Нет, совсем не то. Так ничего не выйдет.
Нейронная связь с прибором была настолько чувствительна, что тот реагировал даже на случайные образы. Нужно просто вспомнить правильную ассоциативную цепочку. Нужно просто вспомнить…
Хайлит… Хайлит… Неужели за несколько лет все забылось? Да, нет же. Оно где-то внутри, в глубине памяти.
И тут образы возникли сами по себе. Я вспомнил, как отдыхал с родителями на Азовском море. Мне тогда было лет семь. Горячий песок, пляж и… сильная жажда. Очень хотелось пить, губы пересохли. Тогда впервые попробовал на вкус соленую морскую воду.
Я облизал губы, совершенно не боясь морозного воздуха. А может, наоборот, слишком горячего. С закрытыми глазами я по-прежнему видел перед собой протянувшуюся до самого горизонта водную гладь. Волн почему-то не было, и море представлялось похожим на зеркало.
В следующее мгновение я услышал, как запел субмар. Сначала тихо, на самой грани восприятия. Но с каждой секундой звук нарастал. Будто кто-то беспрестанно водил мокрым пальцем по краю тонкого хрустального бокала. Ледник слушал эту завораживающую песню, и подпевал. Звук проникал всюду, заставляя лед вокруг резонировать. Я чувствовал, как он меняет свою структуру, с едва слышным потрескиванием в его толще начал формироваться ход.
Затем я открыл глаза. Прямо передо мной в земле образовалось ровное круглое отверстие диаметром около двух метров. Сверху его затягивала зеркальная, похожая на тонкий слой ртути пленка.
– Получилось? – раздался голос «головастика». – Хайлит?
– Пока не знаю, – задумчиво проговорил я. Субмар уже начал здорово греться, обжигая шею. Его «песня» давно перешла в ультразвуковой диапазон, и человеческие уши ее перестали воспринимать. Нужно было торопиться. – Увидим на той стороне. Ну, поехали!
Обхватив руками замотанного в плед спиллянина, я шагнул вперед.
Переход всегда сопровождался сильным головокружением. Словно не в пустоту прыгаешь, а в дьявольский водоворот. Хорошо, хоть длится весь процесс считанные секунды. Потом некоторое время на восстановление вестибулярного аппарата, возможно с рвотой и, наконец, наступает та фаза, которую я называю экспресс-адаптацией. Может, она вовсе для других целей, кто знает? Но когда твое тело в течение нескольких минут словно обжигают раскаленными углями, причем не оставляя при этом никаких следов, вообразить что-то другое трудно. Не силу же воли закаляют?
На сей раз все прошло быстро и не так больно. Хотя, после долгого перерыва должен был вкусить прелести процедуры по полной программе. «Головастик» тоже отделался легким испугом, и спустя четверть часа мы уже пробирались через частоколы толстых ледяных колонн, уходящих вверх, к бледно-зеленому предрассветному небу. А может наоборот, местное солнце уже зашло, предвещая долгую ночь. Так или иначе, из Ледника нужно было поскорее выбираться. Через пару часов иллюзорный холод станет вполне настоящим. Видимо, кто-то или что-то специально таким образом подстегивает путешественников, чтобы не задерживались по прибытии.